Тайная доктрина. Том 2

184] Может быть, этот пример мало что доказывает, исключая богатую фантазию авторов Пуран. Но мы имеем наготове еще одно доказательство. Если бы те материализующиеся формы, которые иногда можно наблюдать выделяющимися из тел некоторых медиумов, вместо того, чтобы исчезать, могли быть удержаны и уплотнены – то «создание» Первой Расы стало бы совершенно понятным. Этот способ размножения не может не быть убедительным для исследователя. Тайна и невероятность такого способа зарождения, конечно, не является большей невозможностью – будучи, в то же время, гораздо более понятной уму истинного мыслителя-метафизика – нежели тайна зачатия утробного плода и рождения ребенка, как это известно нам сейчас.

Перейдем теперь к любопытному и мало понятному подтверждению в Пуранах относительно Потом-рожденных.

2. Канду – Мудрец и Йог, святая мудрость и благочестие которого пробудили, наконец, ревность Богов, представленных в индусских Писаниях, как находящиеся в нескончаемой борьбе с аскетами. Индра, «Царь Богов»[399], посылает, наконец, одну из своих Апсарас для искушения мудреца. Это ничем не хуже поступка Иеговы, посылающего Сару, жену Авраама, соблазнить Фараона; но, в действительности, именно, эти Боги (и Бог), которые постоянно пытаются смутить аскетов и этим заставить их утерять плод их воздержаний, должны рассматриваться, как «демоны-искусители»; вместо того, чтобы применять это наименование к Рудрам, Кумарам и Асурам, великая святость и непорочность которых является вечным укором Богам – Дон Жуанам Пантеона. Но во всех Аллегориях Пуран мы встречаем как раз обратное и это не без основательной эзотерической причины.

Царь Богов или Индра посылает прекрасную Апсарас (нимфу), по имени Прамлоча, прельстить Канду и нарушить его покаяние. Она преуспевает в своем святотатственном намерении, и «девятьсот семь лет, шесть месяцев и три дня»[400], проведенные в ее обществе, кажутся Мудрецу, как один день. Когда это психологическое или гипнотическое состояние приходит к концу, Муни горько проклинает существо, прельстившее его, нарушив таким образом его благочестие. «Сгинь, удались», восклицает он, «гнусное скопление обольщений»! И испуганная Прамлоча улетает и, пролетая по воздуху, 185] она вытирает пот, выделившийся из ее тела, древесными листьями.

«Нимфа полетела от дерева к дереву и, пока она высушивала члены тела своего об ветви, венчавшие их вершины, ребенок, которого она зачала от Риши, выделился из пор ее кожи, в виде капель пота. Деревья приняли живую росу, и ветры собрали их в одну массу. «Это», сказал Сома [Луна], «я взрастил моими лучами»; и оно стало постепенно увеличиваться в размере, пока выделение, оставшееся на вершинах деревьев, не стало прекрасной девушкой по имени Мариша»[401].