|
опубликует факты о дравидийских брахманах, которые мне ему дозволено. Я говорю дозволено, потому что некоторые из них произошли при клятвенном обещании сохранить их в секрете. Если даже от случайного путника требуется сохранение тайны, прежде чем ему будет показано кое-что из не очень важных психо-физиологических феноменов, не может ли быть так, что Братство, к которому принадлежат некоторые теософы, также имеет доктрины, записи и феномены, которые не могут быть открыты непосвященному и незаинтересованному, без обвинений, направленных против их реальности и авторитетности? Уж это-то, по крайней мере, "М. А. Оксон" знает, как я полагаю. Поскольку мы не навязываем себя нежелающей публике, а лишь отвечаем в условиях принуждения, нас вряд ли можно обвинить в упрямстве, если мы не предлагаем разношерстной публике ни "провидцев", ни "их записи". Когда Магомет готов идти к горе, гора должна стоять на своем месте. Поскольку из тех, кто производит такой поиск, никто не может полагать, что мы, теософы, посылаем его в такое место, где не было бы опасностей для опрометчивого человека, я приведу цитату из знаменитого комментария к Бхагавад-Гите, написанного нашим братом Харричандом Чинтамоном, в которой содержится безусловное допущение того, что: В Индии, как и в Англии, доктрины существуют для образованных, а догмы - для необразованных людей; грубое мясо - для мужчин, а молоко - для детей; факты - для немногих, а фикции - для многих; реальность - для мудрого, выдумки - для простака; эзотерическая истина - для философа, а экзотерический миф - для дурака. Подобно философии, которой учит этот автор в цитируемой работе, задачей Теософского общества является "очищение духовной Истины". Нью-Йорк, 20 января 1877 года. "Спиритуалист", 8 февраля 1878 года. __________________________________ ЧТО В ИМЕНИ?О ТОМ, ПОЧЕМУ ЖУРНАЛ НАЗЫВАЕТСЯ "ЛЮЦИФЕР" Что в имени? Очень часто в нем содержится больше, чем способен понять непосвященный и может объяснить ученый мистик. Это невидимое, потайное, но очень сильное воздействие, которое каждое имя несет с собой и "оставляет везде, куда оно попадает". Карлейль полагал, что "в именах есть многое, нет, почти все". "Если бы я смог раскрыть влияние имен, которые являются наиболее важными из всех покровов, я был бы вторым великим Трисмегистом", - пишет он. Название или имя журнала, посвященного определенной теме, является, таким образом, наиболее важным; ибо это, поистине, то невидимое зерно, из которого либо вырастет "дерево, дающее тень повсюду вокруг", по плодам которого должно судить о природе вызванных им результатов, или оно будет тем деревом, которое будет вянуть и засохнет. Это соображение показывает, что имя данного журнала - весьма сомнительное для ушей ортодоксального христианина - не есть результат легкомысленного выбора, но возникло как результат длительного обдумывания его пригодности и было принято как лучший символ из возможных, чтобы наглядно отразить эту тему и ее ожидаемые результаты. — 166 —
|