|
Д. Краббе Среди многих не решенных до сих пор проблем тайны разума существует столь важная, как проблема гениальности. Откуда она, и что это такое, каков ее raison d'?tre [смысл существования] и причины ее исключительной редкости? Действительно ли это "подарок богов"? И если это так, то почему такие подарки даются одному, тогда как тупость, или даже идиотство, — удел другого? Рассматривать появление гениальных людей среди мужчин и женщин как чисто случайное, как результат слепого случая или в зависимости только от физических причин — на это способен только материалист. Как справедливо говорит один автор, в этом случае имеется лишь одна альтернатива: согласиться с верующим в личного бога и "связывать появление каждого индивидуума со специальным актом божественной воли и творческой энергии", или же "осознавать, во всей последовательности появления таких индивидуумов, один великий акт некоей воли, выраженной в вечном нерушимом законе". Гениальность, по определению Колриджа, это — по крайней мере с внешней стороны — "способность роста"; но для внутренней интуиции человека существует вопрос, является ли гениальность сверхнормальной способностью ума, который развивается и крепнет, или же физического мозга, то есть его носителя, который, благодаря некоему таинственному процессу, становится все лучше приспособленным к восприятию и проявлению внутренней и божественной природы сверх-души человека. Может быть, в своей неизощренной мудрости древние философы были ближе к истине, чем наши современные самодовольные дураки, которые наделяют человека ангелом-хранителем, духом, которого они называют гением. Субстанция этой сущности, не говоря уж о ее сущности — заметь разницу, читатель, — и наличие их обеих, проявляется в соответствии с организмом личности, которую она одушевляет. Как говорит Шекспир о гениальности великого человека — то, что мы принимаем за ее суть, "совсем не то, что есть на самом деле", ибо: То, что доступно взору, лишь часть ее... Именно этому учит эзотерическая философия. Пламя гениальности зажигается не антропоморфной рукой, но лишь исключительно собственным духа. Сама природа духовной сущности, или нашего эго, вплетает нити новой жизни в полотно перевоплощения на ткацком станке времени, от начала до конца великого Цикла Жизни.1 Благодаря его личности, это проявляется лучше, чем у среднего человека; таким образом то, что мы называем "проявлениями гениальности" в каком-либо человеке, это лишь более или менее удачные попытки его Эго утвердить себя во внешнем плане его объективной формы — телесного человека — по существу, в повседневной жизни последнего. Эго Ньютона, Эсхила или Шекспира состоят из той же самой сущности и субстанции, как и эго деревенщины, невежды, дурака, и даже идиота; а отстаивание своих прав гениями, одушевляющими их, зависит от материальной структуры физического человека. Никакая личность не отличается от другой личности по своей первичной сущности и природе. То, что делает одного смертного великим человеком, а другого — вульгарной и глупой личностью, является, так сказать, качеством физической оболочки, и способностью или неспособностью мозга или тела передавать и выражать реального, внутреннего человека; и его пригодность или непригодность к этому, в свою очередь, является результатом кармы. Или, если использовать другую аналогию, физический человек представляет собой музыкальный инструмент, а эго — играющего на нем музыканта. Потенциальные возможности совершенной мелодии заключены в первом — инструменте — и никакое мастерство последнего не может извлечь гармонию из сломанного или плохо сделанного инструмента. Эта гармония зависит от надежности передачи словом или делом в объективный мир невысказанной божественной мысли, находящейся в самых глубинах субъективной, или внутренней, природы человека. Если продолжить наше сравнение, то физический человек может быть бесценной скрипкой Страдивари, или дешевым и разбитым инструментом, или же чем-то средним между ними в руках Паганини, который вселяет в него душу. — 294 —
|