|
Я вполне уверен, что вы не разделяете тех эгоистических чувств, которые вызывают у лондонского Отделения желание лишить Основное Общество даже той небольшой финансовой поддержки – несколько гиней в год, – которую оно оказывало. Кто когда-либо подумал бы отказаться или пытался уклониться от уплаты взносов какому-либо Обществу, клубу или научному объединению, к которому он принадлежит? Следовательно, только безразличие и эгоизм позволяют людям праздно и спокойно стоять в стороне, видя, как эти двое[373]в Индии отдают свои последние рупии (а Упасика даже продает свои драгоценности – ради Общества), хотя многие из британских членов Общества гораздо более способны позволить себе необходимые жертвы, нежели они. Сестра мистера Олькотта сейчас голодает в Америке, а бедняга [Олькотт], так глубоко любящий ее, тем не менее не хотел выделить 100 рупий из средств Общества или, вернее, «Теософа», чтобы помочь ей с шестью детьми, если бы не настояла Е.П.Б., а М. не дал бы небольшой суммы для этого. Однако я сказал Олькотту, чтобы он предоставил вам нужные официальные полномочия по сбору взносов или заключению любых деловых соглашений в Лондоне, которые вы найдете нужными. Но поймите, мой высоко ценимый брат: если бедные индийские клерки, получающие 20–30 рупий жалованья, должны помогать своими взносами покрывать расходы вашего Общества, то полное освобождение от платежей гораздо более богатых лондонских членов будет вопиющей несправедливостью. Будьте справедливы , «пусть даже упадет небо». Все же, если потребуются уступки местным предрассудкам, то, конечно, вы более сведущи, чем мы, чтобы разобраться и вести необходимые переговоры. Во что бы то ни стало поставьте «денежные дела на более прочное основание», чем в настоящее время, если финансовый ветер должен быть смягчен для остриженного ягненка-пелинга. Я верю в вашу мудрость, мой друг, хотя у вас будет некоторое право начать быстро терять веру в мою, принимая во внимание, насколько трудными оказываются переговоры о средствах для «Феникса». Вы должны понять, что, хоть Чохан и одобрил моего «мирского челу», я все еще нахожусь под прошлогодним ограничением и поэтому не могу направлять на заинтересованные стороны все психические силы, которые при других обстоятельствах мог бы. Кроме того, наши законы и ограничения в отношении денег и любых финансовых операций, как внутри, так и вне нашего Объединения, чрезвычайно суровы, а по некоторым пунктам – неумолимы. Мы должны поступать очень осторожно, а отсюда задержка. Но надеюсь, вы сами думаете о том, чтобы что-то в этом направлении было сделано. — 366 —
|