Письмо № 79 (ML-118)[К.Х. – Синнетту]Получено в начале осени 1882 г.[Локон волос Адепта как проводник для передачи силы его ауры]Это мошенническое вторжение в личную переписку. Нет времени даже ответить на ваши вопросы – сделаю это завтра или послезавтра. Уже несколько дней я замечаю в мыслях вашей супруги что-то похожее на беспокойство за Дэна[279]. Детские болезни редко бывают опасными, даже когда они немного запущены, если у ребенка по природе крепкое телосложение. Изнеженные дети, естественно, становятся жертвой инфекций. На днях я заметил в доме мистера Хьюма ее боязнь принести с собою домой заразу, – Лишенный Наследства, который был на дозоре, обратил на нее мое внимание. Не бойтесь ни в коем случае. Надеюсь, вы меня простите, если я вам посоветую зашить приложенное в маленькую ладанку – хватит и частички его – и повесить на шею ребенка. Так как я не способен принести в ваш дом полный магнетизм моей физической персоны, то делаю самое лучшее, что могу, посылая вам локон как проводник для передачи моей ауры в концентрированном состоянии. Не разрешайте никому другому брать его в руки, за исключением миссис Синнетт. Вы поступите хорошо, если какое-то время не будете приближаться к мистеру Ферну слишком близко. Ваш К.Х. Не говорите никому ничего об этой записке. Письмо № 80 (ML-52)[К.Х. – Синнетту]Получено в Симле осенью 1882 г.[О Хьюме]Ничего нет «под поверхностью»[280], мой верный друг, абсолютно ничего . Хьюм просто бешено ревнив к каждому, кто получил или может получить сообщения, знаки внимания или что-нибудь в этом роде, исходящее от нас. Слово «ревнив» смешное, но правильное, если мы не назовем его завистливым , что еще хуже. Он считает себя потерпевшим , потому что ему не удается стать единственным центром нашего внимания. Он рисуется перед самим собой и чувствует себя доведенным до бешенства тем, что не находит никого, кто бы восторгался им; выписывает отрывок на еврейском, который имеет в книге Элифаса Леви то значение, какое я ему приписал, и, потерпев неудачу в том, чтобы поймать меня в новом противоречии (для чего он и добывал эту цитату), внушает себе, что он гораздо больше адвайтист [281], нежели М. и я, что очень легко доказать, так как мы никогда не были адвайтистами . И пишет оскорбительное письмо к Старой Леди против нашей системы и нас самих, чтобы успокоиться. Действительно ли вы так великодушны, что не заподозрили истины уже давно? И разве я вас не предостерегал? И возможно ли, чтобы вы не ощутили, что он никогда не допустит, чтобы кто-либо, даже Адепт , знал больше, чем он сам; что его скромность напускная ; что он – актер, играющий роль для самого себя, независимо от удовольствия или неудовольствия зрителей, хотя, если последнее проявлено в малейшей степени, он обернется, изумительно скрыв свои ярость и шипение, и плюнет внутренне . Каждый раз, когда я возражаю и доказываю его неправоту, будь то вопрос о тибетских терминах или какой-нибудь другой пустяк, счет, который он завел против меня, разбухает, и он наступает с новым обвинением. Мой дорогой брат, напрасно беспрестанно повторять, что не может быть серьезных противоречий в том, что вам было дано. Могут быть неточности в выражениях или неполнота подробностей, но обвинять нас в совершении грубых ошибок действительно смешно. Я просил вас несколько раз делать заметки, отсылать их ко мне, но ни мистер Хьюм, ни даже вы не подумали об этом. А у меня на самом деле мало времени, чтобы исследовать старые письма, сравнивать записи, заглядывать в ваши головы и т.д. — 256 —
|