|
Минувшим летом в Киеве, в местности Десятинной церкви, сделано замечательное открытие: в частной усадьбе найдены остатки каких-то палат, груды костей, обломки фресок, изразцов и мелкие вещи. Думают, что это остатки дворцов Владимира или Ярослава. Нецерковных украшений от построек этой поры мы ведь почти не знаем, и потому тем ценнее мелкие фрагменты фресок, пока найденные в развалинах. В Археологической Комиссии я видел доставленные части фрески. Часть женской фигуры, голова и грудь. Художественная малоазийского характера работа. Еще раз подтверждается, насколько мало мы знаем частную жизнь Киевского периода. Остатки стен сложены из красного шифера, связанного известью. Техника кладки говорит о каком-то технически типичном характере постройки. Горячий порыв строительства всегда вызывал какой-нибудь специальный прием. Думаю, палата Рогеров в Палермо дает представление о палатах Киева. Скандинавская стальная культура, унизанная сокровищами Византии, дала Киев, тот Киев, из-за которого потом восставали брат на брата, который по традиции долго считался матерью городов. Поразительные тона эмалей, тонкость и изящество миниатюр, простор и спокойствие храмов, чудеса металлических изделий, обилие тканей, лучшие заветы великого романского стиля дали благородство Киеву. Мужи Ярослава и Владимира тонко чувствовали красоту, иначе все оставленное ими не было бы так прекрасно. Вспомним те былины, где народ занимается бытом, где фантазия не расходуется только на блеск подвигов. Вот терем: Около терема булатный тын, Верхи на тычинках точеные, Каждая с маковкой – жемчужинкой; Подворотня – дорог рыбий зуб, Над воротами икон до семидесяти; Серед двора терема стоят. Терема все златоверховатые; Первые ворота – вальящетые, Средние ворота – стекольчатые. Третьи ворота – решетчатые. В описании этом чудится развитие дакийских построек Траяновой колонны. Вот всадники: Платье-то на всех скурлат-сукна, Все подпоясаны источенками, Шапки на всех черны мурманки, Черны мурманки – золоты вершки; А на ножках сапожки – зелен сафьян, Носы-то шилом, пяты востры. Круг носов-носов хоть яйцом прокати. Под пяту-пяту воробей пролети. Точное описание византийской стенописи. Вот сам богатырь: Шелом на шапочке как жар горит; Ноженки в лапотках семи шелков. В пяты вставлено по золотому гвоздику, В носы вплетено по дорогому яхонту, На плечах шуба черных соболей, Черных соболей заморских, Под зеленым рытым бархатом, А во петелках шелковых вплетены Все-то божьи птичушки певучие, А во пуговках злаченых вливаны — 65 —
|