Образование в новом веке

39] Общий уровень знания о мире у ребёнка высок, но, как правило, однобок из-за национальных или религиозных предубеждёний и служит тому, чтобы сделать человека гражданином своей страны, но не человеческим существом, открытым миру. Мировое гражданство не акцентируется. Сообщаемое учение стимулирует в ребёнке латентное массовое сознание и развивает память (расовую и индивидуальную), наполняя её фактами — несвязными фактами, большинство из которых не имеет отношения к повседневности. Факты эти могли бы послужить (если использовать их как исходные мысли в медитации и творчески осмыслить) избавлению от негативного влияния расового сознания и расовой памяти, не только от национальной, но и всеобщей истории. Я упоминаю об этом, чтобы подчеркнуть опасность неправильного акцента на прошлом, ибо если бы такое происходило в широком масштабе, оно могло бы грозить гибелью, поскольку стимулировало бы расовые и национальные идеалы и задачи, быстро приводя к расовой кристаллизации и, образно говоря, старению. Пример подобной попытки наблюдался в Германии, в меньшей степени в Италии; кульминацией было создание Оси. К счастью, можно доверять приливу жизни в молодёжи любой нации, который направляет мышление расы в более достойное русло, нежели взывание к так называемой прошлой славе и акцентирование того, что должно быть оставлено позади.

Хотелось бы подробнее коснуться интерпретации столь широко (причем часто и неверно) употребляемых слов: культура и цивилизация. Ибо приобщение к какой-либо форме культуры — материальной или духовной, или же материальной и духовной — это задача всякого образования. Образование — главный посредник в мире.

Цивилизация — это реакция человечества на цель любого конкретного мирового периода. В каждой эпохе в идеализме расы должна доминировать определенная идея. В атлантические времена преобладала идея преимущественно чувственного религиозного идеализма, или мистицизма, выражавшаяся в понятиях приближения к ощущаемому, но невидимому божеству, 40] идея выражения способа чувствования. Тогда жили необыкновенно сенситивные расы, состоящие из наций и групп, трудившихся над развитием чувствующей природы, порой сознательно, но чаще бессознательно. Отношение друг к другу как индивидуумов, так и наций, было главным образом чувственным и эмоциональным; представителям современной арийской расы их состояние сознания (не могу сказать: ума) чрезвычайно трудно уловить или интуитивно постичь ввиду того, что начинает действовать ум. Их отношение к божеству было столь же чувственным, а религиозная активность — мистической, основанной на преданности и лишённой какого бы то ни было ментального понимания. Они были, в сущности, эмоциональны в своих реакциях на красоту, на ужас, внушаемый божественным, на эмоциональные свойства Бога, на ощущение света, на чудо. Таинственность, чувство благоговейного страха, слепое следование за неким признанным “сенситивом”, превосходящим обычное человеческое существо, интерпретация Бога и природы с позиций чувственного восприятия, — всё это составляло основу той древней цивилизации и в значительной степени окрашивало наши теперешние расовые установки, по крайней мере до пришествия Христа, Который произвел огромные изменения в человеческом сознании и возвестил новую цивилизацию. Дети всё ещё атланты по своему сознанию; для них это форма повторения, аналогичная предродовому периоду; то же повторяется на Пути, когда человек вновь развивает мистическое сознание после того, как пробудил свою ментальную природу, но прежде чем раскрыл истинную оккультную осведомлённость, или знание, и реакции высшего ума. Проблема образования состоит в том, чтобы преобразовать атлантическое сознание ребёнка в арийское, или ментальное, сознание. У атлантов не было системы образования, как мы её понимаем. Цари и жрецы интуитивно улавливали, массы повиновались.