|
примкнула к этим движениям, превратившись в заядлую спиритку и в борца за введение более здоровой и удобной одежды. Так началось ее увлечение альтернативными религиями и оздоровлением быта. Будучи изящной, хрупкой и весьма миловидной особой, Анни страдала от множества органических и психосоматических заболеваний. Хотя она и родила дочь, ее связывали с мужем по большей части платонические отношения. Уильям предоставил своей жене невиданную по тем временам свободу: она перешла в католичество и открыла в Лондоне собственное издание под названием "Газета для леди". Впрочем, эта газета, боровшаяся за радикальные социальные перемены, скоро обанкротилась по причине недостатка в рекламе (большую часть рекламодателей отвергали по идеологическим причинам), и миссис Кингсфорд стала сражаться за свои идеалы другими способами. Суфражизм и борьба за права женщин вскоре оказались на втором месте среди этих идеалов: первое место заняла страсть к животному и духовному миру. Анна (как ее теперь называли) посвятила остаток своей недолгой жизни религиозной деятельности и борьбе против вивисекции. Чтобы иметь возможность лучше заботиться о благополучии животных, она решила стать врачом. Будучи женщиной, она должна была для этого пройти первоначальную подготовку в Лондонском университете, а затем окончить медицинский факультет в Париже - единственное в Европе учебное заведение этого рода, куда принимали женщин. В это время Анна познакомилась и начала переписываться с Эдвардом Мэйтлендом, который был гораздо старше ее и нашел в ее лице одновременно музу и идеальную возлюбленную. Хотя на фотографиях Мейтленд выглядит совершенно флегматично, в действительности он был весьма влюбчивым человеком. В биографии Анны он застенчиво упоминает о своем служении нескольким другим "благородным дамам". Но даже без описаний золотых волос, длинных ресниц и карих глаз Анны Кингсфорд (Мэйтленд именует ее "белокурой — 89 —
|