|
получить, наконец, долгожданную опеку над двумя детьми и перестать выплачивать Анни содержание. В последующие годы Анни двинулась от свободомыслия к социализму и от Брэдлоу - к Шоу и Эдварду Эвелингу. Анни была весьма привлекательной и женственной особой; и ее обаяние и мягкость в личном общении повергали в недоумение всех, кто слышал ее зажигательные речи на публике. При этом Анни была чрезвычайно подвержена мужскому влиянию, и эволюцию ее убеждений невозможно отделить от смены привязанностей. Эвелинг был эгоистичным и жестоким типом; к счастью для миссис Безант, он переключил свое внимание на дочь Карла Маркса Элеонору, которая позднее покончила жизнь самоубийством - несомненно, по его вине. Шоу был добрее, но отличался большой осторожностью. Вопрос о браке с Анни сперва повис в воздухе, а затем и вовсе растаял. В Стеда Анни тоже, по-видимому, влюбилась. Бернард Шоу описывает жизнь Анни в юмористическом тоне {22}, полагая, что она представляла себя в новой восхитительной роли, как только ей надоедала старая. Это звучит жестоко, но точно, хотя следует добавить, что сам Шоу постоянно ей подыгрывал. Ему принадлежит яркий и трогательный портрет Анни, изображенной в пьесе "Оружие и человек" (Раина). То обезоруживающе откровенная, то абсурдно драматичная, Раина сознается, что сомневается в своих романтических идеалах даже в то время, когда провозглашает их; такое признание едва ли можно было услышать от Анни. Но зато у Анни несомненно взят "взволнованный голос", которым говорит Раина: миссис Безант, будучи достаточно скромной в домашней обстановке, на трибуне принимала роль куда более уверенной в себе особы. При этом Шоу считал Анни искренней, страстной и сердечной женщиной. Впрочем, между Анни и ее вымышленным двойником есть существенное различие. Если Раина в реалистические моменты может провести грань между полетом романтической фантазии и своей настоящей личностью, то Анни, судя по — 117 —
|