Адамант

В некоторых небольших странах часто ощущается присутствие узкого шовинизма. И как незначительна отдача этих замкнувшихся на себе стран. Шовинизм – наихудший предрассудок, и из-за него возникали войны, ненависть и многочисленные раздоры. И если мы в состоянии будем возвыситься над этой ограниченностью до уровня вселенского сознания, мы уже на верном пути к грядущим прекрасным достижениям. Легко понять, почему Америка так далека от этого предвзятого шовинизма. Во время одной встречи в Чикаго я, между прочим, поинтересовался, сколько же наций было представлено в одной комнате, где обсуждался вопрос, представляющий интерес для всех присутствующих. И оказалось – разных национальностей – пятнадцать. Конечно, эта встреча была посвящена искусству, и много раз приходилось уже слышать, что на этом мосту Красоты объединяться могут даже люди самых разных принципов.

Приехав в Америку, я почувствовал, что Америка, как и Россия, – страна великая, потому что здесь сосуществует так много национальностей. На протяжении двух с половиной лет своего пребывания в Америке я ни разу не почувствовал к себе как иностранцу ни малейшей неприязни. В этом явном доброжелательстве предвидится лучшее будущее. Из такого оптимизма рождается самая прекрасная творческая мощь. И только через созидательный труд устанавливается равновесие страны.

Среди многочисленных идеалов единения и практического сотрудничества я видел, как фактически распространялась идея объединения всех видов искусства в Соединенных Штатах. И, действительно, такая мысль, как создание Института Объединённых Искусств, должна быть очень близка духу единения Америки. Некоторые руководители и советники иногда поговаривали о том, что люди, как правило, очень ограничены и поверхностны. Но я не согласен с ними, так как на протяжении своей тридцатилетней деятельности всегда чувствовал, что люди, сами по себе, не глупы, но в них глубоко укоренилось сознание, присущее толпе. Но толпу надо убедить в том, что вы искренни сами, и тогда самые простодушные сердца откроются вам. А кто же станет строить будущее, если не вновь подошедшие? Кто же заложит синтез всего предшествующего опыта в их новый фундамент?

Один очень известный американец сказал мне, что теперь он обращается только к детям. Ничего не добавляя к этой мысли, мы также можем подчеркнуть, что, пожалуй, именно сейчас самый подходящий момент, когда нужно повсеместно обращаться к молодому поколению. Молодежь должна осознать, что для неё открыты все двери. А нам надо осмыслить также, сколько дверей было закрыто до недавнего времени. Такое исследование, без условностей и без предрассудков, преграждающих путь, должно дать в будущем этой стране чудесное поколение.