|
Судьба Наций 107-122 После такого сравнительного, пусть и неглубокого обсуждения старого и нового типов ученичества видно, что одна из проблем Иерархии в том, как осуществить необходимые перемены в технике и методе развития для учащихся на Седьмом Луче, чтобы эти перемены в то же время могли обеспечить плавный процесс урегулирования и взаимодействия между Иерархией и стремящимися мира. В этом процессе должны участвовать обе группы (одна большая, другая еще немногочисленная) учеников на Шестом и Седьмом Лучах. Конечно, проблемы Иерархии не касаются тех, кто не достиг освобождения и потому не в состоянии смотреть на жизнь глазами тех, кого 53] больше не связывают силы трех миров; но ученикам полезно иногда размышлять о том, как положение дел видится Учителям, и меньше внимания уделять собственным индивидуальным трудностям. Одно из главных свойств ученика на Седьмом Луче – его чрезвычайная практичность. Его работа на физическом плане имеет одну неизменную устойчивую цель: воплотить то, что поможет создать формы грядущей культуры и цивилизации; к концу цикла Седьмого Луча он столь же усердно будет стремиться увековечить то, что он создал. Он манипулирует силой, выстраивая формы, отвечающие его требованиям, и делает это более научно, чем ученики на других Лучах. Энтузиаст на Шестом Луче склонен скорее к абстракциям и мистицизму в своей работе и мышлении и редко по-настоящему понимает связь между формой и энергией. Он мыслит почти исключительно понятиями качества и мало внимания уделяет материальной стороне жизни и истинному значению субстанции, производящей феномены. Он склонен считать материю злом, а форму – ограничением, и для него важно лишь сознание души. Именно неспособность работать с субстанцией интеллектуально и, я бы добавил, с любовью, правильно соотнося ее с плотной внешней формой, создала в течение двух тысячелетий этот гибельный плохо управляемый мир и привела население планеты в нынешнее кризисное состояние. Неразумная работа на физическом плане тех, кто находится под влиянием силы Шестого Луча, заставила мир страдать от разделенности в том же смысле, в каком человек страдает от “расщепления личности”. Четкие, глубокие демаркационные линии между наукой и религией – убедительный пример тому. Такая разделенность – 54] плод работы церковников прошлого, и никого больше, а упомянутые линии прочерчивались непрактичными, мечтательными мистиками и фанатиками идей, неспособными уловить более широкий смысл и универсальную природу своих идей. Конечно, это обобщение. Было множество преданных, святых сынов Божьих, совсем не повинных в подобных глупостях и тенденциях к разделению. Но, признавая это, мы должны также признать, что ортодоксальная религия в лице своих мыслителей и учителей временно разделила обе великие концепции – духа и материи, – разведя в разные стороны науку и религию. — 34 —
|