Грязь, пот и слезы

Сколько раз я уже взбирался наверх по таким крутым склонам, но впервые совершал подъем на высоте в двадцать девять тысяч футов. Я вел напряженную и упорную борьбу с этой высотой, разреженным воздухом и ветром скоростью сто тридцать футов в час.

Я остановился и постарался закрепиться на стене. А затем совершил прежнюю ошибку – посмотрел вниз. По обе стороны узкого гребня гора обрывалась вниз, в бездну. «Идиот, Беар!»

Я отвел взгляд и заставил себя смотреть только на лежащую передо мной ледяную стену. «Вверх! Продолжай лезть вверх!» И я продолжал карабкаться. Я мечтал об этом всю жизнь, и уже ничто не могло меня остановить.

Глава 95

Вдох. Остановка. Шаг. Остановка. Вдох. Остановка. Шаг. Остановка.

Это казалось бесконечным.

Я переваливаю через последний карниз и с трудом удаляюсь от края. Разгребаю снежный порошок, выравнивая для себя маленькую площадку. Ложусь и часто, глубоко дышу. Затем очищаю маску ото льда, наросшего от дыхания. Не вставая на ноги, отстегиваю карабин от веревки. Теперь она свободна, за нее может держаться Нейл.

Я встаю и, пошатываясь, начинаю лезть дальше. Я уже вижу вдалеке скопление флагов, торчащих из‑под снега и мягко колышущихся под ветром. Эти флаги отмечают вершину – мою заветную цель.

Внезапно в глубине моего существа начинает бить фонтан бешеной энергии. Это результат адреналина, бушующего в крови. Никогда еще я не чувствовал себя таким сильным – и одновременно таким слабым.

Меня попеременно окатывают волны адреналина и дикой усталости, в то время как я отчаянными усилиями воли противостою напряжению этих последних мгновений.

В том, что самый последний участок этого труднейшего восхождения оказывается таким пологим, мне чудится какая‑то насмешка. Тропа идет по верху гребня, изогнутого в виде большой дуги и ведущего к вершине.

Слава Богу!

Похоже, что гора приглашает меня, призывает в первый раз подняться на крышу мира. Я пытаюсь считать шаги, но сбиваюсь со счета.

Я дышу часто и судорожно, как загнанный олень, жадно втягивая кислород, поступающий в маску. Однако, сколько бы этих слабых шагов на ватных ногах я ни делал, вершина по‑прежнему кажется далекой.

Но это не так. Медленно, но верно она делается все ближе и ближе. Чувствую, как на глаза навертываются слезы. Я плачу в маске. Я так долго сдерживал эмоции, что уже не в силах обуздать их. Из последних сил, еле держась на ногах, я ступаю на вершину Эвереста.

Глава 96

До конца я никогда не верил в то, что смогу это совершить.

Еще в больнице, когда я лежал с поврежденным позвоночником, внутренний голос робко шептал мне, что мысль о восхождении на Эверест – чистое безумие.