|
Двадцать ярдов превратились в двести ярдов. Потом в две тысячи. Минут через сорок пять она предложила повернуть к дому. – Да, хорошая мысль, – ответил я. «Давай, Беар, смелее! Эх ты, тряпка! Смелее!» И я решился. Сначала быстрый поцелуй в губы, затем чуть более долгий, а потом я вынужден был прекратить поцелуй. Я едва не потерял сознание от переполнявших меня чувств. «Вау! Ради этого стоило пойти погулять!» – думал я, улыбаясь во весь рот. – Пойдем назад, – подтвердил я, все еще улыбаясь. Я не уверен, что Шаре очень понравилось соотношение между трудом и наградой, – я имею в виду долгую прогулку по морозу и быстрый, горячий поцелуй, – но для меня небеса и облака расступились, и все изменилось сразу и навеки. Следующие несколько дней мы практически не расставались. Мы дурачились, по вечерам складывали головоломки, и она с улыбкой стояла на берегу, ожидая, когда я совершу свое традиционное новогоднее омовение в ледяной воде. У меня было ощущение, что мы предназначены друг для друга. Я даже узнал, что она живет совсем близко от дома моего друга в Лондоне, у которого я снимал комнату. Разве это не кажется невероятным совпадением? Приближался конец праздников, и мы оба собирались вернуться в Лондон. Она летела самолетом, я ехал в своей машине. – Я приеду в Лондон раньше тебя, – заявил я. – Как бы не так, – улыбнулась она. («Но твой азарт мне нравится!») Разумеется, выиграла она. Мне понадобилось десять часов, чтобы добраться до Лондона, и в десять часов того же вечера я постучал в ее дверь. Она открыла дверь, уже одетая в пижаму. – Черт возьми, ты была права! – со смехом сказал я. – Поедем куда‑нибудь, поужинаем. – Но, Беар, я в пижаме. – Я вижу, и она тебе изумительно идет! Набрось пальто, и пойдем. Она так и сделала. Наше первое свидание – и Шара в пижаме. Вот это девушка! С тех пор мы почти не расставались. Днем я писал ей длинные любовные письма и постоянно упрашивал взять отгулы. Мы катались на роликах в парке, а на выходные я возил ее на остров Уайт. Мама с папой давно перебрались жить в старый дом деда в Дорсете, а наш коттедж на острове сдали каким‑то жильцам. Но рядом с домом по‑прежнему стоял старый бабушкин фургон на колесах, скрытый густыми зарослями, и при желании любой из наших родственников мог незаметно пробраться в него. Полы в нем сгнили, в ванной обитали разные жуки и насекомые, но нас с Шарой это не смущало. Лишь бы быть вместе – это было невероятное счастье. — 134 —
|