|
Первоочередным этапом было рисование пятен пальцами -для того чтобы снять эмоциональное перенапряжение. После нанесения разноцветных пятен Светлана взяла карандаши и нарисовала первые этапы перенесенной операции: разрезы тканей, перевязки кровоточащих сосудов, наложение ранорасширителей. Самым главным в ее ощущениях и переживаниях было физическое восприятие раздвижения, растяжения и деформации тканей. По словам пациентки, тканям это было неприятно, они возмущались, и все манипуляции хирургов вызывали у нее протест, идущий от мышц живота. Возмущалась вся передняя стенка живота. Во время автоматического рисования болезненность в спине уменьшилась и наступило значительное расслабление мышц. Появилась возможность провести массаж и перейти к мануальной терапии. Массажист и мануальный терапевт провели свои курсы лечения. Через три месяца после обострения остеохондроза позвоночника развился острый бурсит левого голеностопного сустава. На второй день после отека конечности был проведен интенсивный курс автоматического рисования. Среди других тем на рисунках была серия проекций перенесенной операции по поводу перитонита. Главные ощущения - резчайшая физическая боль в животе, слабость, проливной пот, перевозка в машине «скорой помощи» и конечный этап операции с наложением швов на рану и дренажей. Все ощущения были сконцентрированы внутри живота и связаны с содержимым брюшной полости. После сеанса рисования пациентке потребовался сон. Она проспала 16 часов, отек ноги и сустава значительно уменьшился. К исходу третьих суток от начала заболевания от бурсита не осталось и следа. Через два месяца после бурсита отмечен эпизод необъяснимой скованности мышц и суставов, ухудшение настроения и тоска. Снова в качестве первоочередных мер предпринят интенсив- Кроткая теория метода автоматического рисования71 ный курс автоматического рисования. Единственной темой рисунков были эпизоды перенесенной операции по поводу перитонита. Светлана пережила операцию совсем иначе. Она видела себя и врачей сверху, со стороны потолка, наблюдала, как хирурги вершат свое дело, советуются с анестезиологами и бестактно рассказывают друг другу истории из своей жизни. Сверху все видно: кто сопереживает телу и хочет ему помочь, а кто просто отрабатывает время и зарплату. Однако самое неприятное в переживаниях - бесцеремонность, с которой хирурги копошатся в теле. «У них нет никакого уважения к телу, они его потеряли. Один из них просто безумец. Как его могли допустить ко мне? Кто им дал право так грубо влезать в живот? Отверстие в животе для блестящей трубки он просто с усилием проткнул каким-то инструментом, да еще сопроводил разрушение тела противным анекдотом. Слова непонятны, больно ранит интонация и мелодия анекдота. Человеческое тело - не мешок для картошки. С ним нельзя так грубо и бесцеремонно обращаться. К телу нужен подход, чтобы оно не возмущалось. Хирург должен быть чист душою, он должен договориться с телом». Высвобождение образов во время автоматического рисования привело к расслаблению мышц и облегчению движения в суставах, настроение улучшилось, тоска больше не беспокоила. — 45 —
|