|
В числе многих путешествовавших за границей французских классиков — Мериме и Жорж Санд. Бальзак по разным причинам не осуществил задуманных им заграничных путешествий; он ездил преимущественно по Франции, которую хорошо знал и прекрасно изобразил. Пушкину не удалось поехать за границу — рухнул план его побега, не было получено разрешение уехать вместе с русской дипломатической миссией в Китай. Находившийся под неусыпным наблюдением самодержавия, поэт страстно желал вырваться за рубеж, хотя бы для этого ему пришлось стать политическим эмигрантом. Двадцатилетием позже на такой путь стал Герцен. Русские писатели XIX века путешествовали по Западной Европе не как праздные туристы. Наблюдая жизнь европейских стран, они одновременно решали мучившие их проблемы философии истории. Именно за границей укрепляются в своих убеждениях Тургенев, Гоголь, Герцен. Мировая литература обязана этим русским писателям множеством прекрасных страниц, рисующих жизнь народов Европы, ее природу и культуру. Вспомним «Письма из Avenue Marigny» Герцена, «За рубежом» Щедрина. Писатели уезжали за границу затем, чтобы, отдохнув там от тягостных впечатлений самодержавно-крепостнической России, получить необходимую для их работы перспективу. «Давно бы надо съездить за границу, — писал Глеб Успенский. — Россия... в душном чулане». «Ехать за границу для меня было необходимо просто, чтобы учиться», — признавался Успенский. И нужно сказать, что он научается там многому — вспомним хотя бы очерк «Выпрямила!», написанный под впечатлением Лувра, или созданную в Париже «Книжку чеков», где сатирически изображена капиталистическая культура. Гончаров был «домоседом», ему редко удавалось вырваться за границу. Однако и Гончаров совершил в 1852–1855 годах большое путешествие вокруг Европы, Африки и Азии. Ибсена гнала из родной страны обывательская «пошлость» и косность. «Человек, — говорил он, — в духовном смысле — создание дальнозоркое. Яснее всего мы видим на большом расстоянии от предмета; детали смущают, надо отделаться от всякой связи с тем, о чем хочешь судить; лучше всего удается описание лета, когда кругом стоит зима...» Многим русским писателям писалось за границей «горестно и трудно». Особенно резко чувствовали это писатели, примыкавшие к лагерю революционной демократии 60–70-х годов. Связанные крепкими узами с освободительным движением своей страны, они стремились скорее вернуться в ее пределы. Такие настроения переживал и Глеб Успенский, жадно интересовавшийся всем, что совершалось в его отсутствие на родине. «Голова идет кругом от всевозможных впечатлений. Но они не по мне, и я возвращусь скоро». Еще решительнее выражались на этот счет Некрасов и Салтыков. Первый говорил: «Что до меня, я доволен своим возвращением. Русская жизнь имеет счастливую особенность сводить человека с идеальных вершин». Щедрину за рубежом «или не пишется, или пишется туго»: «только живучи в России, можно об России писать, не истощаясь». Жадный на всяческие поездки внутри страны, Короленко томился за границей, где его тяготило «незнакомство с языком», наличие «панорам» вместо «людей». «В России, — писал он жене, — я мог бы узнать за это время гораздо больше, и стоило бы это мне в десять раз меньше усилий». — 35 —
|