Труд писателя

Уже Пушкин и Гоголь находились в близких отношениях с передовыми актерами своей поры, в частности со Щепкиным; Островский был дружески связан с Мартыновым, Стрепетовой, семьей Садовских, Чехов и Горький — со всем коллективом Художественного театра. Эта дружба носила неизменно творческий характер, взаимно обогащая авторов и актеров. Драматург желал бы одного: чтобы актеры поняли его творческий замысел и воплотили бы его в художественно полновесных образах.

Далеко не все актеры отличались такой чуткостью, и драматургу приходилось «наводить» актеров на правильное толкование той или иной роли. Гоголь, почти всегда имевший дело с режиссерами и актерами старой, дореалистической школы, потерпел неудачу при первой постановке «Ревизора» и вынужден был примириться с этим: «Заметивши, что цены словам моим давали не много, я оставил их в покое». Позднее он написал подробное «предуведомление для тех, которые пожелали бы сыграть как следует «Ревизора», содержащее подробные комментарии к пьесе. Известно, с какой подробностью охарактеризовал Гоголь «для господ актеров» «характеры и костюмы» «Ревизора», с какой настойчивостью разъяснял он им и значение заключительной, «немой», сцены комедии и даже позы ее участников.

Островский следовал в этом случае примеру Гоголя, неоднократно помогая актерам комментариями и советами. Достаточно вспомнить здесь замечательную по тонкости психологического анализа характеристику, данную Островским герою «Без вины виноватых» Григорию Незнамову. Трудно найти среди высказываний русских драматургов более проникновенную и глубокую характеристику. Только характеристика Гоголем Хлестакова могла бы с ней в этом отношении сравниться. Островский дает здесь, по сути дела, то, что в наше время называют «режиссерским комментарием», определяя им все нюансы этой очень сложной роли.

Другим образцом такого авторско-режиссерского комментария может служить характеристика персонажей «Мещан», содержащаяся в одном из писем Горького к Станиславскому. Найдет Петр «нужные оправдания своего отношения к людям или не найдет — все равно! — он будет мещанином, таким же крохобором, как его отец, не столь сильным и работоспособным, как отец, но более умным и хитрым».

В ряде случаев драматург выступает перед будущими исполнителями не только комментатором принадлежащей ему пьесы, но и разъяснителем наиболее трудных в сценическом отношении положений. Этого не удавалось, впрочем, достичь Гоголю, который работал в чужом ему актерском окружении. В несравненно более благоприятных условиях содружества с актерами трудился Островский. Чехов инструктировал О. Л. Книппер, как ей произнести в «Трех сестрах» «трам-трам», характеризовал переживания Астрова в четвертом акте «Дяди Вани», разъяснял Станиславскому душевное состояние этого героя: «Он же свистит... дядя Ваня плачет, а он свистит». Добиваясь от актера адекватного воплощения задуманного драматического образа, авторы пьес обычно сурово критиковали эпигонскую игру «по старинке». Припомним, например, резко отрицательное отношение Гоголя к исполнению роли Хлестакова актером Дюром.