|
187 речевые указания уже начинают оказывать влияние и на выбор цели, и на регуляцию действия, и па его контроль и оценку. На третьем этапе задачи могут быть решены манипулированием представлениями вещей. Однако ребенку еще не удается в достаточной мере подчинять эти манипуляции требованиям словесно поставленной задачи. Такое манипулирование вообще еще весьма несовершенно. По общему типу оно уподобляется предметной деятельности предшествующего этапа (хотя теперь сама эта деятельность оказывается существенно продвинутой). По линии дифференцирования деятельности во внутреннем плане происходят существенные сдвиги: расчленяются процесс и продукт действия. Способы действий (процессы) вскрываются, становятся доступными словесному, речевому оформлению, осознаются. Это и приводит к дифференциации предпрактиче-ских (для ребенка) целей на практические и теоретические (практическая цель направлена на преобразование ситуации, теоретическая — на выявление способа такого преобразования). Соответственно формируется новый тип активности, которая может теперь побуждаться потребностью в решении теоретических задач. Расчленяются цель и мотив. В регуляции деятельности новую функцию приобретает слово. Оно становится не простым «сигналом сигнала», а знаковым сигналом, который не только активизирует готовую команду, но может нести в себе зародыш собственной команды — программы действий. Прежде программа действий, соответствующая речевому сигналу, была скрыта внутри. Теперь намечается возможность ее вынесения во вне. Все это резко повышает возможности построения системы действий, расчленения частной и общей целей. Испытуемые в условиях предметной деятельности (т. е. во внешнем плане) уже преодолевают феномен «утери» задачи и подчиняют частные цели общей. Хотя во внутреннем плане это еще недостижимо. Дети затрудняются в понимании условий задачи, часто «теряют» ее. Они еще не имеют надежных средств для построения системы действий во внутреннем плане. Способы действий выявляются, но они еще не превращены должным образом в операции. Поэтому функцию контроля действия продолжают преимущественно выполнять вещи и их представления, а в самостоятельной оценке результата действия доминируют эмоции. На четвертом этапе способность подчинять манипулирование представлениями требованиям словесно поставленной задачи оказывается сформированной. Хотя задачи решаются также манипулированием представлениями предметов, но затем при повторном обращении к задаче найденный путь уже может составить основу плана повторных действий, каждое из которых теперь строго соотносится с требованиями задачи. Таким образом, повторно задача решается по плану, в основу которого кладется предшествующее решение практической задачи. План — 177 —
|