Инженерная эвристика

Уильям Оккам, как и Роджер Бэкон — монах-францисканец, где-то на рубеже XIII–XIV веков прославился таким афоризмом: «Сущности не следует умножать без необходимости», или же дословно — frustra fit plura, quod fieri potest pauciora («незачем делать посредством многого то, что можно сделать посредством немногого»).

Думаем, что сколь многообразна человеческая речь, столь же многообразны способы и приёмы творить, делать открытия и изобретения. Способы эти оказываются на проверку симметриями, и порождение всё новых и новых частных изобретательских приёмов из более общих — естественный ход нарушения (или преобразования) исходных симметрий.

Отдавая должное высоким прикладным качествам ТРИЗ и Инвентологии, пойдём другим путём. Попытаемся зреть в корень! То есть обратимся к главному физическому противоречию, главному противоречию существующего миропорядка вообще, поскольку именно оно отражается на всех уровнях движения и развития, в том числе биологических, социальных и технических систем, к вроде бы ещё непонятному для читателя универсальному закону.

Профессор Н.П. Абовский обращает наше внимание на сравнительно давнюю, но концентрированно выраженную мысль: «Хотя естествознание составляет важнейшее средство инженерной деятельности, а знание его проблемы имеет неоценимое значение для инженера, но он не может удовлетвориться только естественнонаучным знанием… Открытие естественного процесса не может получать немедленное применение. Для этого неминуемо приходится решать целый ряд задач, неизвестных естествоиспытателю. Если непосредственной целью естествознания является познание истины, раскрытия законов природы, то непосредственной целью технических наук является содействие человеку в практическом использовании этих законов, выяснение и обоснование их применения. Методологическое единство естествознания состоит в том, что как в природе, так и в технике люди имеют дело с единой материей, существующей и развивающейся по единым законам. Отсюда следует, что универсальные диалектико-материалистические принципы познания не могут не быть общими как для природы, так и техники» (Белозерцев, 1980).

Начала универсального языка-транслятора Диал

Знаменитый физик Поль Дирак всегда требовал точности и корректности в выражениях. Однажды после лекции он обратился к студентам: «Вопросы есть?» С места кто-то робко произнес: «Я не понимаю, как вы получили это уравнение». «Это утверждение, а не вопрос, — отрезал Дирак. — Я спрашиваю — вопросы есть?»

Уместно вспомнить тут античного ритора (то есть учителя красноречия) Марка Фабия Квинтилиана (ок 35 — ок 96 г. н. э) и его «контрольные вопросы»: «Quis? Quid? Ubi? Quo? Cur? Quomodo? Quando?» То есть «Кто действует, каков субъект? Что подвергается воздействию, каков объект? Где происходит действие, каково место? Чем определяется действие, средства? Зачем оно совершается, какая цель? Каков метод действия? Когда оно начинается, происходит, завершается, каково время…?»