|
Я решил представить свои выводы в нескольких вводных параграфах, типа этого: “Этот гнев разыгрывается среди сильной оборонительной позиции. Когда я вижу подобный паттерн, я ищу причину, что-то, что мы можем обсудить в вознаграждающей беседе”. ОТМЕТЬТЕ: я обещал, что, если мы обсудим это, это будет вознаграждающим для нас обоих. Отметьте, пожалуйста, также мои слова, — “когда я вижу подобный паттерн” — явно относящиеся к рисунку гороскопа: это объективирует то, что я собираюсь сказать. Я описываю не Дэвида, а интерпретирую паттерн на рисунке. Дэвид не ставится в неловкое положение; астрология не обвиняет Дэвида, оценивая его негативно (“Вы такой-то и такой-то...”). В данном случае было очень важно объективироваться таким образом, так как очень много наблюдений было высказано мною сразу, чтобы наша беседа пошла быстрее. Благоприятное поведение Дэвида и его согласие с выводом о гневе сделали этот подход эффективным. Я продолжал излагать сценарий, который мы только что рассмотрели: “Все это, по-видимому, связано с детской семейной обстановкой, особенно в возрасте от 3 до 11 лет [Дэвид отреагировал изумлением, все еще улыбаясь], и вовлекает трудное родительское влияние: отца, который как-то выпадает из картины, и мать, которая, напротив, очень влиятельна и заставляет вас чувствовать себя неловко. Все это говорит о том, что это подрывает ваше развитие собственной ценности, склоняет защищать свою гордость — даже и сейчас — [еще одна улыбка-подтверждение Дэвида ] и очень затрудняет взаимоотношения. Есть также большая вероятность, что эти беспокойства сбили вас с пути, заставили прервать образование [сигнификатор 9-го дома испытывает сильное напряжение, т.е. Марс находится в квадратуре к Сатурну, расположенному в 9-м доме ] и т.д. Дэвид, нам нужно о многом поговорить.” Дэвид очень лестно отозвался о выводах, которые были высказаны так быстро, примерно за 60 секунд. И, как я часто раньше видел при таком подходе, он быстро испытал облегчение: все раскрылось и он мог поговорить об этих трудных вещах. Он сказал что-то вроде того: “Я знал, что так произойдет; действительно, это потрясающе!” Это очень позитивное замечание. Путь к Дэвиду был открыт. История Дэвида в точности совпадала с изложенным. Я направлял ее простыми репликами, типа: “Прежде всего, что насчет ваших взаимоотношений с отцом?”. Я стремился не проводить дальнейшие дедуктивные астрологические “раскопки”, а побольше узнать о связях, которые я мог провести, среди водоворота скрытых чувств Дэвида. Ответ Дэвида воскресил травму, которая, вероятно, была его самым ранним воспоминанием: он был еще совсем малышом, но видел, как его мать, держащая его на руках, отворачивается от отца. Этот краткий яркий проблеск воспоминаний был у него под рукой во время нашей консультации, потому что Дэвид выуживал его сотни раз в течение жизни, когда обстоятельства возвращались и приводили в движение это воспоминание. Он сам, вероятно, дал этот физический облик мысленной конструкции; первое было необходимо, чтобы оправдать последнее. — 31 —
|