Искусство толкования. Часть 2.

Своеобразие целей, продиктованных социальными потреб­ностями - множественность их последовательного ряда, их перспективная взаимосвязь и предусматриваемая отдаленность во времени - все это резко отличает их от целей, продикто­ванных потребностями биологическими и идеальными, если рассматривать те, другие и третьи по отдельности - в условно изолированном виде.

Такое выделение условно именно потому, что практически социальная природа человека проявляется как раз в присут­ствии этой черты социальных потребностей - их программно­сти - чуть ли не в любом действии или даже побуждении любого реального и хотя бы относительно здорового челове­ка. Трудно представить себе человека, который действовал бы, совершенно не строя никаких планов на будущее, и кото­рый не удовлетворял бы свои потребности и нужды по како­му-то выработанному порядку, плану, стереотипу, принятому в данной социальной среде и воспитанному нормами этой среды у данного индивида.

При этом разные люди в различных степенях склонны планировать свое поведение, да и один и тот же человек в разных случаях и в разное время более или менее подчиняет свое поведение предварительным планам и расчетам. Может быть, можно даже утверждать: чем больше в каждом данном деле расчета и плана, чем яснее принадлежность его к сред­ствам и чем меньше видна в нем цель, тем, соответственно, большую роль играют в нем социальные потребности.

Если же рассматривать биологические, потребности как таковые, то очевидно, что как неудовлетворенные (актуальные в данный момент), они всегда требуют немедленного удовлет­ворения. После их удовлетворения они, наоборот, как бы уже и не существуют. Если человеку холодно, или он голоден, или задыхается, то ему нужно согреться, насытиться, дышать свободно сейчас, немедленно. И обратно - если ему не нужно что-то подобное немедленно, то нужды он не замечает, и оно ему, следовательно, как бы и вообще не нужно. Это относит­ся не только к биологическим заботам человека о себе лично, но и к его заботам о детях, о близких, хотя в этих заботах обычно все же проявляется ярче его социальная природа, а вместе с нею - планирование, перспектива целей.

Трудно представить себе, чтобы человек хотел прекраще­ния боли или болезни своего ребенка «послезавтра» или «к будущей пятнице», хотя он может знать, что раньше опреде­ленного времени то или другое не произойдет, и может стро­ить планы лечения с расчетом на отдаленный срок. При всем том хочет он удовлетворения биологической потребности немедленно. Таковы же и биологические потребности наступа­тельного уровня (например, половое влечение) - они сдержи­ваются нормами, но требуют удовлетворения немедленного. Здесь время ощущается как процесс необратимый, реальный, заключенный в убегающем мгновении, вместе с которым убе­гает и цель, в отличие от времени абстрактного, обратимого и мыслимого отдельно от событий, наполняющих его.