|
Неправильный ответ. Потому что погиб. Правильный ответ. Вы найдете в последующих главах. Вывод. ВСЕГДА НАДО ДЕЙСТВОВАТЬ НЕТРАДИЦИОННО! ПРОДОЛЖЕНИЕ ПРОДОЛЖЕНИЯ ПРОЛОГА Я скучал по нему, закадычному однокашнику и наставнику, тосковал, вспоминая наши славные подвиги и победы, головокружительные забавы и приключения... Сам, без Маркофьева, я (как ни прискорбно было в этом признаваться) ничего не значил. Доходили слухи: он руководит семинаром драматургов, читает лекции по теме рачительного использования океанского дна, выступает учредителем всемирной федерации девичьего кик-боксинга… Вопрос на опережение событий. Неужели я, не старый еще человек обречен был жить лишь воспоминаниями и питая несбыточные фантазии? Ответ. Конечно, нет! ОКОНЧАНИЕ ПРОЛОГА Я вознес молитву о возвращении Маркофьева в круговерть и круговорот моих дел и дней. Мольба, как стало ясно из воспоследовавших перипетий, была услышана. Полезный совет. Хорошенько подумайте – прежде чем взывать к Провидению с просьбой! Сбывается именно то, чего вы действительно хотите. Памятка.Сбывается только одно, главное желание. ИТОГОВЫЕ ВЫВОДЫ (разжевывание прочитанного для непонятливых) Человек рассчитывает на чудо. И оно в 99 случаях из 100 – происходит! Он не погибает от ветрянки и коклюша в детстве, не загибается от сердечного приступа в зрелости, бездарные выбиваются в руководители, а талантливые не околевают от голода, дурнушки выходят замуж, детям удается поступить в институт, зарплату непостижимым образом прибавляют именно плохо работающим, а взяточники не попадаются на вымогательстве… Чудеса буквально обступают нас со всех сторон! ГЛАВА ПЕРВАЯ СТ АРЫЙ ДРУГ НА АРБАТЕ На Арбате, из пестрой толпы лотошников, торговавших солдатскими и офицерскими ушанками с кокардами, ремнями с медными пряжками, а также Хохломой, расписными матрешками и Павло-Посадскими цветастыми платками - взгляд мой выхватил знакомую фигуру. Я не поверил собственному зрению, боязливо отвел глаза, страшась признаться, что вновь встретил того, чьего появления, возникновения, возвращения не чаял дождаться. Маркофьев! Это был он! Бунтарь и наперсник, художник и философ, скульптор и композитор, горлан и орлан, наставник молодежи и защитник стариков, отец и брат страждущих, лидер ищущих, глыбища и матерый человечище, пожиратель дамских сердец и шпагоглотатель-иллюзионист, воплощенный идеал всех времен и народов! Я рванулся к нему. Увы, вид его… Заставил меня притормозить, застыть на полдороге. Охладил накал радости и принудил сбавить обороты восторга… Стоптанные сандалеты, истертый воротник ковбойки, клочковатая щетина небритости, замусоленная хозяйственная сумка в руке… Кричащие, взывающие об оказании скорейшей помощи подробности заставляли усомниться в том, что передо мной прежний колосс и геркулес. Я замер, колеблясь. Он сам шагнул ко мне. — 7 —
|