|
Популярность Маркофьева росла не по дням, а по часам. Он близко сошелся с режиссером Захаром Полкановым-Костариканским. Расширенные зрачки, тяжелая челюсть и массивные надбровные дуги этого матерого постановщика крупноформатных зрелищ выдавали в нем художника со своим видением происходящего. На лацкане у него горделиво болтался, можно даже сказать, реял позолоченный знак "Заслуженный работник культуры". - Сокращенно – ЗАСРАК, - оскалив большие зубы, шутил увенчанный почетным званием лауреат. С первых минут знакомства он пустился в откровения: - Хочется поставить что-нибудь не на заказ, а для души... Но пока (за умеренную плату) он занимался организацией агитационных концертов и дискотек, куда стекались потенциальные выборщики Маркофьева. Маркофьев, после бесед с режиссером, подолгу вздыхал и впадал в удрученнейшее состояние: - Какие все они долболобы! Печальна судьба нашего искусства. Если ему служат подобные упыри. Видите ли, хотят делать для души... А делают ради бабок. На заказ. То есть по указке тех, кто платит. А кто платит? Тот, кто богат. Мы уже выяснили, каким путем и кто добывает богатство. Могут ли тупые денежные мешки радеть об искусстве? Нет, у них другие цели и задачи. То есть заказчики хлеще исполнителей… Вот и говорю: печален удел прекрасного. Сообща, можно сказать, хором Маркофьев и Костариканский прочли в театральном училище цикл лекций "О возвышенном - применительно к политическим задачам эпохи и победе на выборах" и потом три дня и три ночи не вылезали из театрального студенческого общежития. После чего волны слухов о гениальности Захара пошли плодиться, множиться и набегать друг на друга со сверхзвуковой быстротой. Вновь подтверждалась универсальная теория Маркофьва: успех приходит, если двигаться к нему не напрямую, а добиваясь признания в смежных областях (а то и в сферах, вовсе не имеющих точек соприкосновения с главной профессией и основной деятельностью). - Пока не начнешь растлевать собственных студенток, никто и никогда не признает тебя художественным руководителем коллектива, - учил нового друга, которого называл запросто Стариканским, великий философ и стратег. БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЙ МАРАФОН — 303 —
|