|
Когда Гринев, указывая на опасное положение крестьянского предводителя, советует ему образумиться и надеяться на помилование государыни Екатерины II (1729–1796), Пугачев "с каким-то диким вдохновением" рассказывает ему сказку, слышанную им "в ребячестве" "от старой калмычки": "Однажды орел спрашивал у ворона: скажи, ворон-птица, отчего живешь ты на белом свете триста лет, а я всего лишь только тридцать три года? — Оттого, батюшка, отвечает ему ворон, что ты пьешь живую кровь, а я питаюсь мертвечиной. Орел подумал: давай попробуем и мы питаться тем же. Хорошо. Полетели орел да ворон. Вот завидели палую лошадь: спустились и сели. Ворон стал клевать да похваливать. Орел клюнул раз, клюнул другой, махнул крылом и сказал ворону: нет, брат ворон; чем триста лет питаться падалью, лучше раз напиться живой крови, а там что Бог даст!" 73. Закон "идеомоторности"Мысли можно спрятать, чувства — увы. Мы все…???… чувств. В этом смысле все открыты и незащищены. Вождь одного из тропических племен Африки использовал занятный способ для обнаружения людей, совершивших преступление. Он обратил внимание, что у волнующегося человека дрожат руки и тот не может исполнять тонкую работу, требующую осторожности. При расследовании однажды гнусного случая, произошедшего в деревне, по его приказу подозреваемым в изнасиловании девушки вложили в руки по птичьему яйцу. При появлении потерпевшей рука одного из юношей сжалась от испуга, и жидкость потекла на траву. То есть сработало явление идеомоторности — неконтролируемых мышечных сокращений по прямому приказу из глубин психики. 74. Закон "иезуитства"Актерство и поза не то что в природе, а, почитай, в крови человека. Это не обязательно средство "игры на публику" или средство психологической самозащиты. И не только оно, скажем, орудие нападения, чтобы прикрыть подлинные намерения. Зачастую разыгрывание спектакля нужно не как роль, а для адекватного соответствия той миссии, каковая уготована бывает нам возложением на нас какой-нибудь принуждающей функции. Вид такого поведения называется иезуитством, если обязывание носит карательно-наказывающий характер. Изощренность издевательской пластики рожается при этом сама собой. Как появление паутины в углах под потолком комнаты! А сам процесс всегда носит стандартный характер с обязательными «озабоченностью», «подковырками», "пугающими намеками" и "мнимой участливостью". Как в следующем случае. О нем рассказал поэт Евгений Александрович Евтушенко: — 67 —
|