|
Коко Шанель оставила информацию о себе в символах моды. Она удивляла крайне широким диапазоном новшеств: маленькое черное платье, «Шанель № 5», гремучая смесь из бриллиантов и дешевых аксессуаров, короткая стрижка и т. д. Главное – порождение бесконечных ассоциаций со своим именем. Не умея писать сама, она охотно корректировала написание своих биографий, стараясь максимально править непривлекательные, на ее взгляд, эпизоды. Область придумывания новых носителей информации так же безгранична, как небо, бескрайня, как мировой океан. В ней более всего преуспели оригиналы, которые умели мыслить парадоксально и не обязательно конструктивно. Можно выделить уникальные исторические эпизоды, например переход Александра Суворова через Альпы. Сначала была мысль, реализованная в поступке, историческом действии. Затем описания, воспоминания, исторические летописи, художественное полотно и т. д. То есть движение информации по спиральной оси, имеющей координаты во времени и в пространстве. Крещение Руси киевским князем Владимиром — это исторический эпизод, который по колориту превосходит строительство храмов и городов. Или первый полет в космос Юрия Гагарина, превративший обыкновенного человека в живой символ. Или некие творения, увековеченные именем человека, – они живут, напоминая о самом создателе. Закон Ньютона, автомат Калашникова, душ Шарко или система голодания по Полю Бреггу могут быть такими примерами. Не говоря уже о первооткрывателях, чьими именами названы страны и континенты, проливы и моря… Даже такой противоречивый, беспокойный дух, как маркиз де Сад, оказался вечным пленником истории благодаря созданным с использованием его имени шокирующим терминам «садизм» и «садомазохизм». Хотя, к примеру, слово «садизм» было введено ученым Рихардом Крафт-Эббингом в его работе «Сексуальная психопатия», именно откровения мятежного де Сада стали причиной появления этого обозначения. Разумеется, не помешает оговорка относительно чудовищной разницы между сознательным поступком для увековечивания имени и цепью случайностей, которые приводят к этому независимо от воли обладателя имени. Однако в случае с де Садом мы имеем дело с ситуацией, когда носителем информации выступает определенная, зафиксированная книгой форма поведения. При переносе этого принципа на возможности XXI века можно говорить о том, что функцию такого носителя может выполнить запечатленный при помощи любого технического средства экстраординарный поступок. Главное, чтобы таким носителем пользовались современники; сгодится фотография, видеосъемка, клип, плакат, обширное использование Интернета и т. д. Но со времен появления наскального рисунка до современного крупного многомиллионного кинопроекта на первый план выступает содержание, энергетика, излученная оставленной информацией. В этом смысле «перестройка» Михаила Горбачева как явление и как слово – это формула фиксации информации о себе. А «парадокс Рассела» вводит Бертрана Рассела в круг олимпиков, устанавливающих общественные нормы, утверждающих жизненные приоритеты. С появлением образа террориста Усамы бин Ладена мир столкнулся не столько с новым явлением, сколько с новой эпохой технологии информационных вспышек. Так и хочется напомнить давно забытую аксиому: слово – это инструмент, механизм, ключ, при помощи которого заводится идея. — 173 —
|