|
Обольстители рассматривают жизнь, как полководцы — поле сражения. В каждом человеке им видится крепость, которую предстоит подвергнуть осаде. Обольщение — процесс захвата, проникновения, вначале проникновение в мысли, захват первого рубежа обороны. Стоит обольстителю завладеть мыслями намеченной жертвы, заставить ее думать о себе, и ему уже не представляет труда сломить сопротивление и добиться капитуляции. Обольстители не импровизируют, не пускают процесс на самотек. Подобно любому хорошему полководцу, они планируют, обдумывают стратегию, выискивают слабые места жертвы и целят в них. Основная трудность на пути того, чтобы стать обольстителем, состоит в глупом предрассудке, свойственном каждому из нас: любовь и романтические отношения представляются нам этакой священной, волшебной страной, в которой все понимают друг друга с полуслова и события происходят естественным образом, сами по себе. Все это очень романтично, и такое восприятие может казаться привлекательным и изящным, но в действительности это — не что иное, как оправдание нашей лени. Пускать дело на самотек, позволять идти, как идет,— верный рецепт неудачи, такой подход лишь говорит о том, что на самом деле мы не слишком серьезно относимся к любви и своим романам. Именно усилия, которых не жалел Казанова для каждого своего любовного приключения, делали его столь неотразимым. Влюбленность — предмет рассмотрения не магии, но психологии. Стоит разобраться в психологии вашего объекта и обдумать стратегию, как вы обретете способность произнести «колдовское заклинание». Для обольстителя любовь — не чародейство, а военная кампания, в которой все просто и понятно. Обольстители не погружены в себя. Их взгляд направлен вовне, а не вовнутрь. При встрече с кем-либо их первое устремление — заглянуть в самое нутро этого человека, примерить на себя его кожу, увидеть мир его глазами. Этому есть несколько причин. Во-первых, погруженность в себя есть признак неуверенности, а неуверенность антиобольстительна. У каждого человека есть комплексы, но обольстителям удается справиться со своими. В те минуты, когда их одолевают сомнения, они не уходят в себя, а сливаются с миром. Это придает им жизнелюбия, и нам хочется находиться рядом с такими людьми. Во-вторых, умение влезть в чужую шкуру, вообразить себя другим позволяет обольстителям собрать ценную информацию, понять, что волнует этого человека, от чего он теряет способность здраво рассуждать, как можно заманить его в ловушку. Вооружившись такими сведениями, они дарят нам свое внимание, индивидуальный подход с учетом именно наших особенностей, а ведь это редкая штука в современном мире, где большинство окружающих взирает на нас сквозь завесу собственных предубеждений и комплексов. Умение влезть в шкуру своего объекта — первый и важнейший ход в захватнической войне. — 7 —
|