|
Многие преграды такого рода в наши дни более не существуют, что ж, значит, их следует создать — это единственный способ придать изюминку обольщению. Табу всякого рода — сегодня они главным образом психологические, а не религиозные — являются источниками напряжения, закручивает ту самую пружину, которая и приводит в действие механизмы обольщения. Понаблюдайте — вы обнаружите подавленность, некое скрытое желание, которое заставит вашу жертву испытывать неловкость, если вы надавите в эту точку, но тем не менее все же послужит соблазном, приманкой. Покопайтесь в прошлом жертвы; если обнаружится что-то, чего она боится, чего пытается избежать, считайте, что ключ у вас в кармане. Вы можете обнаружить неосознанную тоску по образу матери/отца, а можете — скрытые и подавляемые гомосексуальные наклонности. В ваших силах подыграть этим наклонностям, прикинувшись женственным мужчиной или мужеподобной женщиной. В других случаях можно изобразить Лолиту или заботливого «папочку» — что-то запретное, этакое видение темной стороны личности. Ассоциации, однако, не должны быть слишком определенными и конкретными — нужно только, чтобы жертва потянулась за чем-то неуловимо привлекательным, не сознавая при этом, что перед ней порождение ее собственной фантазии. В 1769 году Казанова познакомился в Лондоне с молодой женщиной мадемуазель Шарпийон. Она была много моложе его, она была прекраснее всех женщин, которых он знал прежде, и при этом обладала репутацией губительницы мужских сердец. При первой же встрече она так прямо и сказала ему, что произойдет: он падет к ее ногам, а она его уничтожит. Ко всеобщему изумлению, Казанова продолжил свои ухаживания. При каждой встрече она намекала, что вот-вот уступит — возможно, это произойдет уже в следующий раз, если он будет милым. Она воспламеняла его любопытство — какое наслаждение он может испытать с ней; он станет первым, он ее приручит. «Яд желания пропитал все мое существо настолько,— пишет он,— что при желании она могла бы обобрать меня до нитки — я готов был отдать ей все, чем владел. Я готов был разориться ради единственного поцелуя». Эта интрижка действительно окончилась поражением Казановы: он был унижен и посрамлен. Мадемуазель Шарпийон верно угадала: главной слабостью Казановы была потребность завоевывать, преодолевать сопротивление и испробовать то, что не доводилось испытать другим мужчинам. Глубже под этим скрывался и своеобразный мазохизм, удовольствие, получаемое от боли, которую могла причинить ему женщина. Играя роль недоступной женщины, маня его, а затем отталкивая, она предложила ему такое искушение, перед которым он был не в силах устоять. Часто хитрость состоит в том, чтобы дать жертвам почувствовать, что вы бросаете им своеобразный вызов, что вы — награда, которой им предстоит добиться. Получив вас, они обретут нечто такое, чего больше ни у кого нет. Их может ожидать даже боль, но боль очень близка к наслаждению и предлагает свои соблазны. — 219 —
|