Внимательно изучаю роскошные ботинки известной марки, прекрасно сшитый костюм и пытаюсь оценить степень затрат моего оппонента, что уж говорить о таких признаках благосостояния, как дорогой автомобиль. Для жителей некоторых отдаленных районов нашей страны такие затраты неизмеримы по сравнению с их скромными возможностями, скажем, нуждой. Ведь все относительно. - Я всем помогаю, - продолжил Владимир Вольфович, - вчера был на Лыжне, раздал шестьсот тысяч рублей, позавчера в Москве были митинги протеста - я раздал двести тысяч рублей. Каждый месяц я раздаю два-три миллиона. В руки людям отдаю. Пусть они тоже так делают. Кто им мешает? У нас три миллиона богатых и триста миллионов бедных. Пусть один богатый возьмет десять человек и платит им в месяц всего три тысячи рублей, всего сто долларов, ну, пусть он это сделает, кто ему мешает? Мы ему спасибо скажем. Все, у нас нет больше бедных. Каждый бедный имеет шефа богатого и получает три тысячи и пенсия еще тысяча. Вот и все будут жить нормально. Но они же не хотят этого делать, не хотят. Хорошо вкладывать в нашу экономику не хотят. Вот это всех и раздражает. А у вас там на Западе все покупают. Самые дорогие магазины - русские. Самые богатые рестораны - русские. Мне они номер оплатили - девятьсот евро. Жил я в Страсбурге. У нас в Госдуме сто евро положено. Девятьсот евро! Я обалдел. Сам бы я никогда не взял этот номер. Ночь проспал - девятьсот евро! Есть номера и по три тысячи евро. А с какой стати? С какой стати они шикуют так? Лучше эти деньги использовать для развития нашей экономики. Мы будем им благодарны. — 9 —
|