|
Значительное падение вовлеченности в экономику, особенно среди менее квалифицированных работников, стало бичом западных экономик 1980-х годов — социалистических, корпоративистских и капиталистических. Германия, Франция, Италия и Швеция ответили жесткими мерами. В первых двух странах относительная заработная плата наименее образованных мужчин, в действительности, выросла в период с конца 1970-х до середины 1990-х годов; в двух последних странах она опустилась на 1-2%. Голландия, представляющая другую крайность, вероятно, не приняла достаточных мер, позволив относительной заработной плате упасть на 10,5%. В Великобритании и США относительная заработная плата упала соответственно на 8% и 6%. Удивительно, однако, то, что страны, которые поднимали относительную заработную плату, борясь с сильным встречным ветром, заплатили за эту меру немалую цену, которой в 1980-х годах стал гораздо более значительный рост безработицы среди наименее образованных людей, чем в других развитых экономиках. Страны же, которые удовлетворились тем, что сопротивлялись основному вектору снижения заработной платы — Италия и Швеция, а также до некоторой степени и США,— заплатили гораздо более низкую цену. Голландия столкнулась с самым небольшим ростом безработицы из всех представленных стран. Собственно, Франция, где у власти стояла социалистическая партия, и Германия, которая дорожит своим «социальным рынком», использовали довольно грубые инструменты, такие как законодательство и профсоюзные акции, чтобы заставить компании платить более высокую заработную плату плохо образованным сотрудникам; Италия и Швеция с их относительно социалистическими склонностями использовали похожие методы для сопротивления значительному падению относительной заработной платы. Все эти грубые меры привели к побочным последствиям — компании уже не могли позволить себе нанимать столько людей с низким уровнем образования, как раньше. Подвох в успешном наступлении социализма на фронте заработной платы заключается в вынужденном отступлении на фронте занятости[129]. Сторонники социализма обычно представляют социалистическую экономику более научной, что должно объясняться лучшей организацией предприятий, прежде всего государственных. Также считается, что образовательная система в такой экономике лучше приспособлена к обеспечению средних и нижних слоев общества человеческим капиталом, который понадобится им в экономике. Если бы это было так, следовало бы ожидать, что социалистические экономики продемонстрируют более высокие уровни производительности — производительности труда и совокупной производительности факторов производства (или многофакторной производительности). В действительности, некоторые страны Европы с сильным креном в сторону социализма были потрясены международными исследованиями, которые оценивали образовательные институты и показали, что они гораздо хуже, чем обычно считалось. Но оставим это. С тем же успехом мы можем дать слово данным по производительности. В работе, которая является, вероятно, первым статистическим исследованием последствий социализма, использовались межстрановые данные для оценки зависимости между ростом производительности труда и долей национального продукта, произведенной государственными пред-приятиями[130]. Была выявлена обратная зависимость. В целом высокая доля ВВП, произведенная государственными предприятиями, сдерживает рост ВВП. (Это не значит, что даже лучшим из корпоративистских экономик никогда не удастся сравняться с лидерами. Это просто значит, что им требуется больше времени, чтобы догнать их.) — 152 —
|