|
ближних; нам следует стремиться только к таким целям, которые не отклоняют нас от путей невинности" [там же, т. 1, с. 761--762]. Возможно, что он сам не понимал, как далеко уведет идея о том, что допустимо стремиться к почестям и богатству с помощью прилежания, усердия и надежности. Как бы то ни было, кальвинизм сообщает труду торговца и ремесленника те же самые ценность и достоинство религиозного служения, что и труду священника или монарха. Не удивительно, что такая сакрализация труда кальвинстской ветвью протестантизма способствовала развитию образцов поведения, вполне отвечавших задачам капитализма: преданность своему делу, надежность, усердие, самоотверженность, простота, бережливость, пунктуальность, выполнение обязательств, верность групповым интересам, короче говоря, тот "светский аскетизм", который был противопоставлен Вебером "аскетическому отказу от мира" католических монахов, которые уходом в монастырь отрицали заботы этого мира, поскольку им недоставало кальвинистской веры в то, что повседневный труд не менее свят, чем любая другая форма служения Богу. Протестантский "мирской аскетизм", напротив, направлял энергию людей в деловую жизнь и при этом с презрением отбрасывал фривольные радости материального мира. Вебер не первым отметил негативное влияние на мир монашества и практики аскетического ухода от мира. Эдвард Гиббон в книге Упадок и гибель римской империи (1776) в главе 37 критикует древнюю гражданскую безответственность монашеского движения, отмечая с известной умеренностью, что "целые легионы скрывались в этих религиозных убежищах, подрывая тем самым силу и мощь империи". В длительных дебатах относительно этого тезиса Вебера центральное место принадлежало двум контраргументам. Во-первых, капиталистические институты развились, хотя и не с такой скоростью как в протестантских землях, во многих местах, где господствовал католицизм, особенно в Италии, южной Германии и в некоторых районах Нидерландов. И полезно, пожалуй, помнить, что как протестантизм, так и католицизм неоднородны. Порой считается, что протестантизм англиканской церкви или лютеранство германских княжеств ближе к римскому католицизму, чем к протестантизму Кальвина, Кнокса или, позднее, Джона Уэсли. Следует поэтому спросить, почему Англия, -- может быть наименее протестантская из всех протестантских стран, которую в XVII веке оттолкнул от протестантского аскетизма неудачный опыт с пуританизмом Кромвеля, -- лидировала в развитии капитализма. Может быть, частичный ответ дает указание на кальвинистские — 136 —
|