|
Елена являла собой тот тип самостоятельных и чрезвычайно мотивированных к осознанной деятельности женщин, который все чаще стал проявляться в прогрессивных кругах Европы второй половины XIX века. Возможно, формированию активного мышления способствовало ее появление на свет в период подъема женской самостоятельности, характерной для выходцев из интеллигенции того времени, где юноши и девушки имели едва ли не одинаковый уровень свободы. Когда молодой пастор Швейцер встретил ее, она была способна на поступок, в ее глазах горело пламя готовности к осознанной деятельности, к самопожертвованию, и для проповедника, находившегося на пороге принятия главного решения в своей жизни, было ясно: она – это его, да что там – их общий шанс. Елена происходила из интеллектуальной еврейской среды, формировавшей ядро европейской академической науки; ее отец, Гарри Бреслау, некоторое время был ректором Страсбургского университета и слыл ученым нового типа, не столь косным в мышлении, как большинство его коллег. Безупречное образование, умение музицировать, утонченный вкус и привлекательность стройной фигуры являли далеко не полный перечень добродетелей Елены. Пожалуй, определяющим для Швейцера оказалось ее стремление стать самостоятельной в жизни, быть кем‑то, то есть раскрыться как парадоксально развивающаяся личность. В то время, когда они встретились, Елена намеревалась стать учительницей. Но в ее цели присутствовала любопытная и притягательная для Швейцера изюминка: она жаждала стать носителем идей культуры и высокой духовности. Этот настрой на самореализацию в девушке приковал интерес пастора. Ведь то, что в конце XX – начале XXI века стало нормой для женщины, в первые годы XX века являлось совершенно неординарным, даже экстравагантным. Основные жизненные принципы Елена, как и он сам, вынесла из семьи и религии; поведенческой нормой для нее была «правильность» и «полезность» в социальном пространстве. Почтение к родительскому дому предопределяло благоговение и нежность по отношению к тому дому, который она собиралась создавать со своим будущим избранником. Черты человека, на которого она могла обратить внимание, должны были многим напоминать отцовские. Зрелость суждений, серьезность деятельности, уверенность и определенная консервативность в отношениях полов – вот основные характеристики, в равной мере присущие и ее отцу, и будущему мужу. Но вместе с тем ее характер формировался под впечатлением новаторских настроений студенчества и, не в последнюю очередь, книжной мудрости. Потому Елена с естественной легкостью принимала участие в интеллектуальных диспутах и настойчиво искала самостоятельного применения своим силам. Суть просветительства и миссионерства была ей чрезвычайно близка, она искренне мечтала внести свою лепту в изменение мира. Обостренное чувство прекрасного толкало ее к деятельности с четко прописанной целью, и в этом, пожалуй, состояло наиболее заметное отличие Елены от большинства девушек ее круга. К моменту судьбоносной встречи с Альбертом Швейцером ее дух был независим, невозмутим и свободен, но ее женское естество стремилось обрести того, чья воля оказалась бы способной и указать путь к быстрому течению, и, оставаясь сильным гребцом, ловко управляться на каменистых стремнинах жизни. — 33 —
|