|
Оленька крякнула все еще испуганно и стукнула по столу ладошкой – выложила приглашение: – Подумала, вы к Хлудову собираетесь! Островский прочел послание да и захохотал: – Ай да молодец, Хлуд-купец! Смотри-ка, почерк его собственный. Видать, еще до смерти шуточку свою задумал! Садовская опустилась на стул: – Хороша шуточка! Да у меня чуть сердце не разъехалось. Я – дама тучная, далеко ли до греха: оборвется сердце – и конец! – А ты молись, матушка! – еще веселее захохотал Островский. – Знаешь, как молился Мишка Хлудов? Вместо «Во имя Отца и Сына и Святого Духа, аминь!» – «Во имя овса и сена и свиного уха, овин!» Или так: «Господи, владыко живота моего и прочих внутренностей!» – Островский вытер платком смеющиеся глаза и обмахнул усы с бородой. – Мишу Хлудова послушать – никаких романов не надо читать. Апофеоз, так сказать! «Темное царство», как говаривал Добролюбов. Московский озорник Островский сложил руки на животе и озорно воззрился на Садовскую: – Интересны рассказы о темном царстве? Слушай, Оля, тебе для ролей пригодятся. Расскажу тебе, как познакомился я с Михаилом Хлудовым. Весьма странная вышла встреча. Бродил за мной несколько дней какой-то господин. Высокий, молодой, лет двадцати пяти. По одежде не поймешь, какого сословия, – сам с бородой купеческой, а одет в европейский сюртук. В один день захватил я трость со свинцовым набалдашником для вооружения да и подошел к незнакомцу: «Что вам от меня понадобилось?» А тот засверкал белозубой улыбкой и в карман полез. Я уж и трость чуть не вскинул – ну как из кармана нож вытащит? А он вынимает журнал модный «Развлечение» и гордо сует мне: «Я – Михаил Хлудов!» Гляжу – на обложке карикатура на пьяного купчину. А «прототип» мне объясняет: «Зато, чтоб редакция мою физиономию пропечатала, я им годовой тираж оплатил. Теперь хочу в ваших пьесах прославиться!» Я взъярился: «Я на вас карикатуру похлеще, чем в журнале, напишу!» А Хлудов сверкнул очами: «Отлично! Хотите увидеть своего «героя» в жизни, извольте, приглашаю!» Жил он в синем трехэтажном особняке недалеко от Красных ворот в Тупом тупике. Но народ уж давно перекрестил этот тупик в Хлудовский. Раньше в нем вся семья Хлудовых жила: отец Мишин – Алексей и брат его Герасим Хлудовы, оба – миллионеры. В середине века давались тут знаменитые на всю Москву купеческие балы. По триста человек собирали, в кадрилях по сто пар танцующих шли. Но теперь отец съехал, дядя с семьей тоже, так что Миша Хлудов один хозяйничал. — 99 —
|