Социология

В США средний класс — это класс, живущий в кредит. У него хорошие дома, личные автомобили, престижная работа, но жизнь в рассрочку — это жизнь с известной степенью риска. В СССР средний класс жил “от зарплаты до зарплаты”, но никакого риска ни остаться безработным, ни не заплатить за жилье не существовало. Таков советский образ среднего класса.

Американские социологи, не склонные симпатизировать советскому режиму, признавали, что в 50—60-е годы самая высокая мобильность в мире существовала только в США и СССР. А, как известно, высокая мобильность — показатель активного формирования среднего класса, его пополнения из низших слоев и интенсивного перехода из среднего класса в высший.

Нормативистский подход хорош там, где он решает свои задачи и не пытается живую реальность подменить голой схемой. Релятивистский подход хорош в определенных границах, а именно тогда, когда описывает отличительные, специфические черты среднего класса. Но он плох там, где необходимо проанализировать законы рыночного общества и выяснить общие закономерности модернизации. Нормативистский подход показывает то, насколько страна отклоняется от общего эталона. Релятивистский подход обосновывает необходимость такого отклонения в качестве универсального закона развития.

Эти подходы являются не антагонистическими, а взаимодополнительными. Ими можно пользоваться попеременно, решая разные научные задачи. Возможно даже применение двух методологий одновременно.

Пример. Предположим, что в ходе проведенного в 1999 г. опроса в России зафиксировано 12-15% среднего класса, если следовать нормативистской модели, и 30—40%, если следовать релятивистскому подходу. Расхождение в цифрах не должно пугать социолога, поскольку дважды к одной и той же выборке применялись разные критерии отнесения респондентов к среднему классу. А разные методы счета дают разный итог. Подобное случается в науке на каждом шагу. Какие выводы необходимо сделать из различия цифр? Первый вывод – об отставании научно-технического прогресса и рыночных преобразований в нашей стране. Если среднего класса западного типа у нас только 12—15%, а каждый дополнительный процент прибавляется медленно, то успехи капитализма надо оценивать весьма скромно. Измерение по релятивистской модели, следующей иным критериям, дает более оптимистические цифры. Удельный вес в 30—40% свидетельствует о достаточной мощи среднего класса, который способен не допустить революционных встрясок и может служить гарантом необратимости демократических преобразований. Одновременно это означает, что к рынку мы движемся не рыночным, а административным, т.е. отличным от Запада путем. Субъектами рыночных преобразований являются те, кто занимает прочные позиции благодаря нерыночным механизмам и институтам.