|
добродетели, которой можно научиться, как полагали и греки. Правда, благочестивый интеллектуал, как и большинство авторов псалмов194, уже в то время ощущал себя в оппозиции к высокомерным богачам, среди которых редко можно встретить верность закону, но при этом сами они принадлежали к тому же социальному классу. Напротив, из школ книжников времени Ирода195, когда очевидная неотвратимость чужеземного владычества способствовала возникновению приниженности и внутреннего напряжения, вышел слой близких к пролетарским кругам толкователей закона, они служили советниками по вопросам спасения души, проповедниками и учителями в синагогах (их представители заседали и в синедрионе) и придавали определенный характер народному благочестию тех членов иудейской общины (Chaberim)196, которые строго следовали закону в узком понимании его фарисеями. В дальнейшем эта деятельность осуществляется раввинами и должностными лицами общины времени Талмуда197 Они способствовали широкому распространению интеллектуализм мелкого бюргерства и интеллектуализма пария, не известному ни одному народу. Уже Филон Александрийский198 считал, что распространение грамотности и систематическое обучение казуистическому мышлению в своего рода «всеобщих народных школах» является специфической чертой иудеев. Влияние раввинов среди городского населения привело к замене деятельности пророков культом верности закону и изучением священных книг. Эти иудейские интеллектуалы из низших слоев, очень далекие по своим воззрениям от какой бы то ни было мистики, в социальном отношении значительно ниже философов и мистагогов переднеазиатского и эллинистического общества. Но, очевидно, на эллинистическом Востоке уже в дохристианское время существовал интеллектуализм, охватывающий различные социальные слои, который посредством аллегорий и умозрений создавал в разного рода сакраментальных посвящениях и культах спасения сотериологические догматы, подобные догматам орфиков199, также принадлежащим в своем большинстве к средним слоям. Эти мистерии и сотериологические умозрения, безусловно, были известны и ненавистны такому образованному деятелю диаспоры200, каким был апостол Павел. Следует напомнить, что во времена Помпея201 культ Митры был распространен в Киликии202 как верование пиратов, хотя неопровержимые письменные доказательства этому стали известны в Тарсе203 только после установления там христианства. Вполне вероятно, что сотериологические надежды самого различного толка и происхождения с давних пор существовали и в иудаизме, особенно в провинциях, в противном случае там не могло бы уже во времена пророков – — 153 —
|