|
Аналогичные же замечания можно было бы сделать по поводу роковых свойств кельтской крови, которые приписываются нам некоторыми антропологами. Возьмите для примера Ирландию и Шотландию и Валлис. Недостатки, в которых англичане упрекают кельтов-ирландцев, родственных галлам, хорошо известны: они непредусмотрительны, расточительны, непостоянны, легко увлекаются и так же легко впадают в уныние; всякое затруднение раздражает их, они переходят из одной крайности в другую; они слишком впечатлительны и страстны; их ум часто бывает поверхностным. Но объясняются ли эти недостатки, совместимые с высокими душевными качествами, единственно принадлежностью к кельтской расе? Нет, так как в состав ирландского народа входит почти столько же германского белокурого элемента, как и в состав английского или шотландского, а именно — около половины. Кроме того, этническая основа шотландцев такая же кельтическая, как и ирландцев, а между тем как мало они походят друг на друга! Дело в том, что Шотландия много выиграла от своего присоединения к Англии, вследствие чего кельтические и германские достоинства одновременно развивались у них более, чем недостатки; несмотря на равную пропорцию белокурого и смуглолицего элемента, традиции и воспитание дали у них перевес английскому складу ума. Ирландия же, вместо того чтобы выиграть, только потеряла от союза с Англией и находилась в состоянии настоящего рабства. Если бы Валлис, глубоко кельтический и галльский, не примкнул к реформации, его без сомнения постигла бы участь Ирландии; но расовая антипатия не усиливалась в этом случае религиозной. В ХVIII веке валлийцы покинули аристократическую, деспотическую и наполовину папистскую англиканскую церковь; они примкнули массами к методистам и приняли название валлийских пресвитерианцев. Таким образом они, по примеру шотландцев, бросились совсем в другое течение, чем их ирландские, а равно и французские братья. Отсюда видно, что следует думать о "фатальности" расы. Глава третья. Влияние франков на характер галлов. влияние климата.После влияния римского общества галльская раса подверглась влиянию франков; но необходимо хорошо понять характер этого влияния. В течение последних полутораста лет в умах историков нечувствительно укоренялось представление о римской империи как о чистейшем деспотизме со всей связанной с ним испорченностью, а о древней Германии — как о свободной "стране добродетели". Фюстелю де Куланж принадлежит та честь, что он показал, что первое из этих представлений "верно только на половину", а второе ложно. Подобно тому, говорит он, как воображали, что Англия была всегда мудрой, свободной и благоденствующей, создали также в своем воображении Германию, неизменно трудолюбивую, добродетельную и интеллигентную. Благодаря этому нашествие франков и германцев представлялось нам как возрождение нашей расы и даже всего человеческого рода. Немцы не преминули представить своих предков великими очистителями латинской развращенности, и мы в конце концов поверили им на слово. "Наши исторические теории, — говорит в заключение Фюстель де Куланж, — служат исходной точкой всех наших распрей; на этой почве выросли все наши ненависти". Франки и германцы не возродили и даже в сущности не преобразовали Галлии; они были так же развращены, как римляне, и, кроме того, их развращенность была варварской. Они не обладали "ни исключительными добродетелями, ни вполне оригинальными учреждениями". У них господствовала, так же как ранее и у галлов, родовая собственность; их так называемая политическая свобода — чистая иллюзия. Кроме того, они собственно не вторгались в Галлию; они проникали в нее небольшими толпами, "призывавшимися римлянами и немедленно же романизировавшимися". Галлы, которые вовсе не были порабощены римлянами, не были также третированы германцами, как низшая и рабская раса. "Германцы грабили и узурпировали, но не производили перемещения в массе собственности". Они ничего не изменяли ни в личных, ни в имущественных отношениях. Когда франки начинают господствовать и заменяют римское могущество своей монархией, римское право постоянно получает перевес над германским. Когда монархия франков оказывается бессильной обеспечить безопасность лиц, имущества и труда, начинают искать других гарантий, и в Галлии водворяется феодальный строй, так же как он возникал под влиянием аналогичных причин в предшествующих обществах. Этот строй, честь открытия которого немцы хотели приписать своим предкам, был не случайной особенностью средневековой Европы и чем-то "германским", но одной из нормальных и общих форм социального развития человечества[22]. Какое значение имеют тут расы? Истинное объяснение надо искать здесь в законах социологии. — 71 —
|