Природа собственного Я

Он считает, что самый лучший способ разрешения конфликтов — это компромисс, на который должны идти все стороны без исключения (ведь нет же абсолютно неправых людей, значит, нет и абсолютно правых). И сам он идет навстречу людям, совершает уступки, легко извиняется, если кто-то обиделся на него (даже не за что), — но все это делается не только для того, чтобы убедить человека в своем дружелюбии и расположении к нему, но и с целью привить ему такое же дружелюбие и готовность идти на встречные компромиссы.

Что мне в самой себе нравится, так это то, что я не могу на кого-то сильно обижаться, у меня нет злорадства, злости, неискренности. Я быстро прощаю обиды и больше их не вспоминаю.

А если его уступки останутся незамеченными, неоцененными или, что еще хуже, будут восприняты как проявление слабости с его стороны? У ЭИИ с его неистощимыми запасами любви есть незыблемые границы всепрощения. Если он увидит, что все его попытки исправить ситуацию остаются безрезультатными, что этот человек не хочет правильно понимать его, тогда он «отгородится» от него непроницаемой стеной вежливого нежелания иметь какие бы то ни было с ним дела и больше не допустит его близко к себе.

Я всю жизнь отдаю...

Он очень привязан к семье, к своим близким. Довольно замкнут; в детстве беготне во дворе предпочитает тихие игры с малышами или одинокие домашние занятия. В школе его могут пугать шумные, агрессивные выходки сверстников, строгие и придирчивые учителя, контрольные и экзамены.

В попытках преодолеть это он иной раз надевает на себя маску развязности, напускной веселости, питается демонстрировать свою энергию и волю. Но настоящая проблема у него появится только тогда, когда эта маска прирастет к нему на всю оставшуюся жизнь.

У ЭИИ ограниченный круг надежных друзей; с незнакомыми же людьми ведет себя довольно скованно и очень тактично. Некоторое время он приглядывается к ним, оценивает их этический потенциал. Если потом приходит к заключению, что их убеждения согласуются с его системой нравственных ценностей, то принимает их в свой круг (сам инициативу к сближению проявляет нечасто), открывается им навстречу, становится разговорчивым и общительным; если же он не видит такой возможности, то молча отстраняется от них, вплоть до того, что может встать и уйти.

Я очень тяжело схожусь с людьми, но зато я, думаю, могу, как никто другой, похвастаться своими друзьями.

Тайна бытия человеческого не в том, чтобы только жить, а в том, для чего жить

Это мечтательная натура со светлым, немного грустным взглядом; иногда он так сильно уходит в свой внутренний мир, что, случается, не различает свои фантазии и реальность.