Представление себя другим в повседневной жизни

72 Dressier D. What don't they tell each other // This Week. 1953 13 September.

73 Dale H. ?.Op.cit.P. 103.

74PtnelliB. Op. eft. P. 100.

75 Следует упомянуть одно исключение из этого сходства поведения различных индивидов, хотя оно не в пользу честных исполнителей. Как сказано ранее, обычные законопослушные исполнения склонны преуве­личивать степень неповторимости конкретного исполнения рутинной партии. Напротив» полностью лживые исполнения могут усиленно выпя­чивать свою рутинность, чтобы усыпить подозрения.

76 Есть еще один резон для особого внимания к вопиюще бесчестным исполнениям и их представительским передним планам. Когда узнаешь, что фальшивые телевизионные антенны продаются людям, которые не имеют приемников, пакеты экзотических дорожных ярлыков — людям, безвылазно сидящим дома, накладные спицы и ступицы — владельцам автомобилей с обычными колесами, то эти факты явно говорят о показ­ной, демонстрационно-выразительной функции предметов заведомо праг­матического назначения. При изучении реальных вещей, то есть лиц с реально действующими антеннами и телевизорами и т. д., во многих слу­чаях бывает трудно убедительно доказать показное назначение того, о чем заявляют как о спонтанном или практически необходимом действии.

102

И. Гофман. Представление себя другим...

Исполнения. Мистификации

103

ние контакта. Между информационными и ритуальными моментами существует некоторая связь. Неспособность ре­гулировать информацию, потребляемую аудиторией, вле­чет возможный распад проецируемого определения ситу­ации; неспособность регулировать контакты означает воз­можное разложение ритуальной дисциплины исполнителя. Широко распространено мнение, что ограничения на контакт, поддержание известной социальной дистанции между исполнителем и другими — это способ пробудить и поддерживать в публике некий благоговейный трепет, или как сказал Кеннет Берк, способ, которым аудиторию мож­но мистифицировать в отношении исполнителя. Иллю­страцией такого взгляда могут послужить рассуждения Ч. Кули:

Как долго человек сможет работать с другими людьми, пред­ставляя им ложную идею о себе, зависит от ряда обстоятельств. Как уже говорилось, сам человек может быть простым частным случаем без всякой определенной связи с общей идеей о нем — последняя является самостоятельным продуктом воображения. Работу воображения едва ли можно исключить там, где отсутст­вуют непосредственные контакты между лидерами и их после­дователями. Это частично объясняет, почему социальные авто­ритеты, особенно если они прикрывают внутреннюю личную сла­бость, всегда склонны окружать себя формальностями и искус­ственной таинственностью с целью предупредить фамильярно-панибратские отношения и тем дать шанс людскому воображе­нию для идеализации носителей авторитета... Военные, напри­мер, отчетливо понимают, что для поддержания дисциплины в армии и на флоте совершенно необходимы те формальные отно­шения, которые отделяют командира от подчиненного и потому помогают добиваться безоговорочного повиновения последнего. Точно так же, как отмечает профессор Росс в своей работе о «со­циальном контроле», светские люди используют манеры пре­имущественно как средство самоприкрытия, и это самоприкры­тие служит, среди прочих целей, сохранению своеобразной вла­сти над непосвященным77.