|
5. Соотношение между правилом и соглашением (конвенцией), по крайней мере в этом случае, является крайне ясным. То что объекты могут функционировать как средство обмена - не предмет соглашения, а правило. Но какие объекты выполняют эту функцию - предмет соглашения. Аналогично в шахматах, полномочия короля - не вопрос соглашения, а правила. Но на какую фигуру наложить эти полномочия - вопрос соглашения. Потому что в этих случаях условия, определяемые X термином только случайно связаны, с функцией, определяемой Y термином, выбор X термина более или менее произволен; и то, что именно будет использоваться как деньги или король в шахматах, является вопросом соглашения. Но как мы увидим дальше, часто особенности, необходимые для применимости X термина необходимы для эффективности Y термина. Например, сертификация хирурга, наложение на данного человека статуса хирурга (Y термин) должно быть основано на наличии некоторых свойств данного человека (X термин). В многих случаях X термин выбирается точно, потому что он рассматривается как имеющий особенности, необходимые для выполнения функции, определяемой Y термином. Например, предполагается, что человек, который выбирается президентом, обладает соответствующими способностями к выполнению функции У. Но даже в этих случаях что-то добавляется Y термином. Особенности, определяемые X термином не достаточны, чтобы гарантировать дополнительный статус и функцию, определяемую Y термином. 6. Особое соотношение между наложением статуса и функции и языком. Слова, которые являются частью выражения Y, например слово "деньги", являются конструктивными в отношении созданного факта. Случайное сочетание звуков, лингвистическое понятие, например слово "деньги", является теперь частью самого факта, который мы создали. 2.4. Почему самореферентность не приводит к кругу в определении.При перечислении шести очевидных свойств социальной действительности, первоначально возникла проблема, как мы можем определять "деньги", если часть определения "о них думают или расценивают или верят, что это деньги." Но не ведет ли это к кругу или бесконечному регрессу в любой попытке определить слово или дать объяснение понятия денег? Но парадокс разрешается просто. Слово "деньги" являются узлом целой сети практик: собственности, покупки, продажи, приобретения, платы за услуги, платы за долги и т.д. Как только объект расценивается, как имеющий такого рода роли на практике, нам не нужно определять слово "деньги", следовательно, нет никакого круга или бесконечного регресса. Слово "деньги" функционирует как буквенный знак для лингвистического обозначения всех этих действий. Чтобы верить, что что-то является деньгами, человеку не нужно слово "деньги". Достаточно, что каждый верит, что рассматриваемые объекты являются средством обмена, накопления ценностей, оплаты за долги, жалованья за услуги и т.д. Короче говоря, тот факт, что набор некоторых отношений конструирует условия истинности некоторого понятия и тот факт, что эти отношения обычно суммируются в итоговом понятии (например, мы думаем, что это деньги, думаем, что эти люди женаты), не влечет за собой, что слово, выражающее это понятие, не может быть определено без круга или бесконечного регресса. — 23 —
|