|
Когда мы осознаем, что все многообразие установок пациентов в отношении помощи консультанта прямо пропорционально количеству существующих проблем, а также самому многообразию людских типов, то мы начинаем понимать истинную сложность ситуации. Индивид с глубоко скрытыми эмоциональными конфликтами, ожесточенный правонарушитель, подросток, вызывающий раздражение родителей, студент, мучающийся от неправильного профессионального выбора, работник, не любящий свою работу, — все это составляющие общей картины, которую мы должны принимать во внимание. Мы должны также знать различия в способностях и свойствах людей, их устойчивость и неустойчивость, умственные дефекты, степень развития интеллекта. Имея в виду все эти основные переменные, а также уникальные индивидуальные ситуации, не поддающиеся классификации, мы можем задаться вопросом: можно ли выделить те принципы, зная которые консультант мог бы осуществлять свои выводы по конкретному случаю с большей ясностью? Какой тип лечения рекомендуется? В идеальном случае консультант предпочел бы отложить решение вопроса о том, какой терапевтический подход использовать до того времени, пока он внимательно ознакомится с клиентом и его проблемами. В реальности это невозможно. Зачастую диагностирование на первой стадии преграждает путь успешному консультированию. Поэтому необходимо тщательно продумать лечение точно с того момента, когда клиент появляется в кабинете, или даже до его прихода, если имеется предварительная информация в виде истории болезни или отчета из школы. Консультант должен постоянно задавать себе разного рода вопросы, ответы на которые и послужат решающим фактором для выбора того или иного метода лечения. Мы рассмотрим некоторые из этих вопросов с тем, чтобы проанализировать их значение в процессе терапии. Некоторые основные вопросы Находится ли клиент в состоянии стресса? Одно из первых заключений, которое грамотный специалист должен сделать сразу, — до какой степени клиент погружен в состояние напряжения или стресса. Консультант может помочь только тогда, когда имеет место состояние определенного психологического дистресса, возникающего из состояния некоего дисбаланса. Такие стрессы изначально и практически всецело могут иметь психический характер, и в их основании может лежать конфликт потребностей. Социально неприспособленный студент хочет стать более приспособленным и в то же время стремится защитить себя от чувства униженности и неполноценности, которые переживает в случае, когда пытается вступить в те или иные социальные отношения. Другого индивида могут разрывать на части сильные сексуальные желания, с одной стороны, и чувство вины — с другой. Чаще всего стресс вызван, по крайней мере отчасти, требованиями окружающей среды, вступающими в конфликт с потребностями индивида. Брак, например, накладывает на молодого человека новое обязательство — зрелую адаптацию, и это обязательство может переживаться как противоречащее его собственному желанию быть зависимым или его потребности видеть в сексе табу, или его потребности доминировать и подчинять. В других случаях требования внешней среды могут исходить от социальной группы. Хулиган из окрестной шайки может либо вообще не чувствовать никакого внутреннего конфликта по поводу своей деятельности, либо переживать его в незначительной степени, но стресс или напряжение появляются у него тогда, когда предъявляемые компанией стандарты вступают в противоречие с его собственными. Студент может вообще не переживать по поводу своей низкой успеваемости до тех пор, пока наказание со стороны руководства или преподавателей колледжа не вызовет в нем психологического стресса. Мы слишком долго — в основном, благодаря классической фрейдистской традиции — воспринимали конфликт как внутренний, психический феномен, не учитывая того, что в любом конфликте содержится весомая культуральная составляющая и что во многих случаях конфликт порождается определенным новым требованием культуры, которое вступает в противоречие с потребностью индивида. — 38 —
|