|
На этом пути реальной целью команды была борьба за передел власти, т.е. роль Джека сводилась к тому, чтобы не мешать более состоятельным спутникам, да еще принимать огонь на себя, привлекая к себе внимание в трудных и напряженных ситуациях. Вот некоторые эпизоды из их совместного путешествия: - Впредь не думай, - строго предупредил его Страшила. Если с думанием туго, будь лучше пугалом - тоже достойное занятие. - Буду просто пугалом, - согласился Джек. - Сдается мне, - продолжал Страшила, что пирог с тыквенной начинкой лучше, чем негодная голова. - Увы, ваше величество, я не мог себе выбрать другую, - вздохнул Джек - Жаль! Впрочем, ведь и я тоже, - добродушно улыбнулся Страшила, - А раз мы с тобой товарищи по несчастью - давай дружить! Казалось бы, за этим могли последовать конструктивные предложения, как стать умнее, чем ты есть. Но мудрый Страшила почему-то молчит. И оставляет Джека прозябать в сознании собственного ничтожества. В ответ на предложение дружить Джек отвечает: - С сердечным удовольствием! - Как? У тебя есть сердце? - удивленно спросил Страшила. - Нет, - смутился его собеседник, - это только говорится так, для красоты. - Ты и сам красавец хоть куда, - уверил его Страшила. - О красотах речи я бы на твоем месте не заботился - как-никак для этого нужны мозги, а их у тебя и нету. - Согласен! - на всякий случай не стал спорить Джек, хотя он решительно ничего не понял. Мало того, над Джеком и его страхами спутники постоянно подтрунивают. Вот эпизод их совместного полета на Рогаче. Вдруг Тыквоголовый заерзал на месте. - Не знает ли кто, - спросил он встревожено, как тыквы переносят высоту? - Плохо переносят, - ответил ему Кувыркун, - особенно, если падают с высоты. Но в этом случае тыква перестает быть тыквой, а превращается в тыквенное пюре. - Неужели ради друга нельзя удержаться от красного словца? Я же просил тебя! - сердито сказал Тип, обращаясь к Кувыркуну. И этим окончательно превратил шутку Жука в серьезное и опасное высказывание, хотя оно могло бы быть для Джека целительным, если бы он смог вместе со своими друзьями посмеяться над своей мнительностью, дистанциироваться от своего страха своим смехом над ним. Вспомним пушкинское из “Руслана и Людмилы”: А Черномор уж был известен, И был смешон, а никогда Со смехом ужас несовместен. Однако Типу удалось поддержать серьезное отношение Джека к слабости своей головы. Может быть, Типа мучили укоры совести за его собственные насмешки, может быть, он сводил какие-то счеты с ядовитым на язык жуком. Нам это доподлинно неизвестно. — 77 —
|