|
Мир движется по спирали. И как на пластинке, в первые семь лет прокручивается сюжет всей жизни, где присутствуют любовь, становление, разочарование, утраты, которые в следующие семилетия повторяются на иной сцене, с иными действующими лицами. Так вот случилось и со мной. Будучи ребенком, пришедшим в мир в военные годы, я, конечно, впитал в себя тревоги, горечь и волнения того времени. Но чтобы я не сломался, моя матушка дарила мне россыпи стихов и песен замечательных дней нашего прошлого. То были песенки Вертинского о далеких островах, о Сингапуре, о жизни маленьких и больших мечтателей, чьи романтические грезы порой сказочно воплощались в жизнь. Среди прочих запомнились мне в ту пору стихи А. К Толстого. Они легли в мою душу и стали колеей, по которой покатилась моя жизнь. С улыбкой я вспоминаю протесты отца: «Нина, что ты рассказываешь ему?.. Замки, смерть, привидения?» — «Да ведь он маленький, все равно ничего не понимает. Для него важен ритм слов и музыки, под который он и заснет», — отвечала она. В самом деле, свои колыбельные напутствия матушка часто сопровождала игрой на пианино. Так вот, Друг мой, позволь приведу тебе слова одного из любимых стихотворений, определивших мою судьбу. В старинном замке скребутся мыши, В старинном замке, где много книг, Где чуткий шорох был еле слышен, В ливрее дремлет лакей-старик, В старинном замке больна царевна, В подушках белых прозрачней льда, И только слышно на башне древней Стучат часы: «Всегда, всегда». А у камина сидят старушки, О чем-то шепчут, чего-то ждут, Царевне плечи томят подушки, Стучат часы: «Мы — тут, мы — тут…» И смерть на башне рукой костлявой, Чуть минет время, о доску бьет, И страшно в замке, и смех гнусавый Из тьмы сырой манит, зовет. От звона в башне царевне страшно, Придет за нею седой звонарь… И снова тихо на древней башне. Крадется смерть, прикрыв фонарь. В старинном замке скребутся мыши, В старинном замке, где много книг, Где чуткий шорох был еле слышен, В ливрее дремлет лакей-старик. Вот по этой страшилке и стала выстраиваться моя жизнь. Первое — это старинный замок, который я увидел и разрисовал всеми красками своего воображения. В дальнейшем меня всегда тянуло к старине, к рыцарским доспехам, картинам, ко всей атрибутике тех славных поэтических времен. И я частичку за частичкой собирал свой Замок старинные ключи, веера, рапиры, остатки доспехов. Моему сказочному Замку немало помогала профессия моей матушки. Она была скульптор. И я даже родился в чудесном месте по улице Декабристов, в Доме Сказки, как его звали старые петербуржцы. Его фасад был украшен цветным панно по сюжетам Билибина — известного иллюстратора русских сказок В этом доме у матушки была мансарда, где мы жили. Во время войны дом сгорел, но среди руин, под самой крышей, сохранилась висящая в воздухе детская кроватка, которую мне показывала матушка. Конечно, ты догадываешься, что это была моя колыбель. — 5 —
|