|
Однако же куда подевался этот белый конь? Кстати, то же самое можно было спросить и про дорогу. Она тоже куда-то подевалась. Путники прошли уже не одну милю, давно пора было наткнуться на торные пути, ведущие к городу. В конце концов, здешние места знакомы с детства и заплутать в них немыслимо. Но вот незадача: ни огней, ни протоптанных дорог, ни строений — лишь туман да следы лошадиных копыт, которые давно свернули с берега в лес. Вот еще дернула нелегкая поиграть с закрытыми глазами в заклятый мостик. Дурная шутка получилась… И вот, словно в страшном сне, просвистела стрела над головой и впилась в ствол дерева. Женщина вскрикнула и закрыла лицо руками. Мужчина схватил наперевес толстую палку, на которую опирался, и обернулся назад. Грое вооруженных, закованных в тускло блестевшие доспехи всадников вылетели на поляну и ринулись на путников. Первая, вторая, третья атаки не увенчались успехом — слишком неповоротливы оказались кони, и туман изменял расстояние, но сомнений в исходе неравной схватки не было, нападающие не искали добычи… Ими владел демон убийства, и упустить жертв они не собирались. Ах, этот день, верно, потому он и тянулся бесконечно долго, что был последним. Смерть не спешила и поджидала своих избранников в конце пути. Как это ловко получилось: сначала им дали увлечься собственной фантазией, затем манили таинственными следами лошадиных копыт и, наконец, здесь в глуши будет поставлена точка их жизни… Вот и палка дала трещину, и отбиваться от трех оборотней стало нечем. И вдруг! Как часто в душе просыпается отчаянное обращение к Всевышнему. Оно еще не выговорено словами, но сердце уже ударило в набат. Звук его летит, выстраивая мост к Творцу. Порой секунды достаточно для ответа, и он приходит. Появляется это чудесное вдруг. Звучит, как в старинное время охоты или на рыцарских турнирах, серебряный голос трубы. Сдвинув кошмар ночного убийства, на поляну вылетает из тумана нечто необыкновенное. То ли белый конь с огромным рогом на голове, то ли воин с копьем, пригнувшийся к коню. Так или иначе, трудно понять. Трещат и ломаются кусты от громадных скачков. Темные всадники тщетно пытаются повернуть прочь и ускользнуть от белого вихря. Жуткий хруст костей, захлебнувшийся крик и мертвая тишина леса, завершающая ужас ночной драмы. В липком поту и нервной дрожи путники схватились за руки и бросились вперед по тропинке, в глубь леса. Вот крутой подъем, сверкнул огонек над головами, пахнуло теплом и горько-сладким дымом березовых поленьев. Перед беглецами встал из тумана дом, похожий на маленький рыцарский замок. И в нем все было так, как им пригрезилось каких-то несколько часов назад, когда они наткнулись на следы лошадиных копыт. Самое замечательное, что дом оказался не пуст, у него были хозяева. Вот только сказать с определенностью, кого они встретили, путники не могли. Точно, что там была юная, прекрасная женщина в длинном средневековом платье. Бледное лицо ее светилось божественной улыбкой, какие воспроизводили старые художники на ликах ангелов. Однако вместе с нею был то ли один сказочный единорог, то ли рыцарь и белый конь. Как-то странно, словно во сне, они то раздваивались, то соединялись, и все скрывала какая-то древняя тайна. И всю ночь хозяева пытались поведать о ней, а путника понять их. Звучали одна за другой попытки изъясниться на каком-либо известном языке, пока под утро, под разглядывание гобеленов, под аккомпанемент арфы и пение, история троих не стала ясной до подробностей. — 49 —
|