|
– Да, – сказал Артур, – интересно. И что тебя затронуло? – Мне кажется, что это и есть божественная любовь. – Правда? Дай, я сам прочитаю. Артур взял Библию, пробежал глазами по тексту и вернул книгу Инге. – Пойдем к реке и по дороге поговорим, – предложил Артур. * * *– И что ты думаешь? – спросила Инга, когда они после омовения в Ганге завтракали в кафе. – По поводу Библии? – переспросил Артур. – Думаю, что любить, чтобы не раздражаться, не злиться, почти нереально для человека. – Может быть, это и есть та божественная любовь, о которой говорил бедуин? – Скорее всего, да. Но мы-то не боги, а люди. А человек всегда и останется человеком. – Ну и что, что мы люди? Мы же можем что-то изменить в себе, что-то сделать?! – Инга будто взорвалась, такой Артур ее не видел прежде. – Что ты? Не горячись. Я не хотел тебя обидеть. Что с тобой? – Ничего, мне хочется побыть одной. – Она встала и пошла. – Куда ты? – Я погуляю. – Что с тобой? – То, что мне показалось, что ты стал как все. – Что это значит? – То, что тебе хочется только близости со мной и все. – Ну… Я не скажу, что я равнодушен к тебе. Да, конечно, ты дорога мне. Это плохо, что я, как все? – Нет, не плохо, но просто ты же сам знаешь, что такой путь кончится ничем. – Да, знаю. – Мне кажется, что ты сдался. – Не понимаю, что с тобой. И почему люди так быстро скатываются в омут обид и ссор?! – Для того мы и приехали сюда, чтобы разобраться и найти то, что делает людей по-настоящему счастливыми. – Мы уже ссоримся, хотя, по сути, еще даже не близкие люди. – Вот именно, всегда так получается, как только люди сходятся ближе, так наступает разлад. Инга ушла и сказала, чтобы Артур не шел за ней. Она вернулась на рассвете. Артур не спал и не на шутку был взволнован ее отсутствием. Даже пытался ее искать, прошелся по нескольким улочкам мимо бродячих святых (садху) в шафрановых одеяниях, молящихся верующих в придорожных святилищах, священных коров потом понял, что это бесполезно, и вернулся в номер. В нем боролись чувство негодования и волнения за нее. — 26 —
|