|
В эпоху Чжоу для контроля за интимной жизнью императора при дворе имелись специальные дамы — «нюйши». Они следили за тем, чтобы с наложницами низших рангов Сын Неба соединялся чаще, чем с высшими, соблюдая при этом надлежащий порядок. Совокупление с высокопоставленными женщинами могло происходить только после того, как император вступит в достаточное количество связей с наложницами попроще (все это, разумеется, в дозволенных рамках гарема). С точки зрения китайцев, во время каждого акта жизненная сила императора (как, впрочем, и любого мужчины) питалась за счет женской энергии, присутствующей в вагинальных выделениях. Умножив таким образом свои достоинства с простыми наложницами, владыка переходил на следующую ступень своего гарема. С главной женой он мог встречаться только раз в месяц, но этот сакральный акт, к которому приложили свои предварительные усилия десятки женщин, должен был дать жизнь достойному наследнику и поддержать мировую гармонию. Таким образом, императрица имела весьма ограниченные права на внимание своего законного мужа. Но зато ей дозволялось оставаться в августейшей спальне всю ночь — наложницы были обязаны покидать Сына Неба до рассвета, что со всей строгостью контролировали нюйши. Для этого дамам, осуществляющим секс-контроль, вовсе не надо было ломиться в неурочный момент в императорскую опочивальню — они ее попросту не покидали. Сверившись со списками очередности и удостоверившись, что день благоприятен, нюйши надевала на правую руку избранной женщине серебряное кольцо, препровождала ее к императору и присутствовала при том, как Сын Неба исполнял свои супружеские, они же государственные и сакральные, обязанности. Потом она перемещала кольцо с правой руки избранницы на левую и делала запись специальной красной кистью в соответствующих документах. Если наложница оказывалась беременна, нюйши выдавала ей золотое кольцо. Видимо, ритуал этот настолько удачно поддерживал священную гармонию мироздания, что по крайней мере за тысячу с лишним лет он не претерпел принципиальных изменений. Известно, что в восьмом веке н. э. каждой женщине, удостоенной высочайшего внимания, вместо кольца ставили на руку печать со словами: «Ветер и луна вечно остаются новыми». Кожу натирали благовониями из корицы, после чего удалить печать было невозможно. Впрочем, едва ли в Поднебесной нашлась бы женщина, которая пожелала бы уничтожить след высочайшего благоволения, — скорее, это делалось для того, чтобы исключить притязания самозванок, уверяющих, что печать стерлась. — 73 —
|