|
Роды прошли без патологии, девочка родилась доношенной. Но от отпуска по уходу за ребенком Нина отказалась, и уже через месяц вышла на работу. Муж был категорически против, так как и у него ребенок был поздним — ему в то время было 40 лет, и раньше у него детей не было. Но она даже не стала выслушивать его возражений, сказав как всегда :»Я так решила, и так будет». Для ребенка пригласили няню, и дочь вскармливалась искусственно, хотя у Нины было достаточно молока. Она принимала лекарства, но тем не менее, прекратить лактацию долго не удавалось, и у неё был мастит. Она болела почти месяц, у неё была высокая температура, ей делали хирургические разрезы, и она очень страдала и ослабела, но как только немного оправилась, сразу вышла на работу. После болезни быстро уставала, приходя с работы, уходила в свой кабинет и лежала там молча в темноте. Ночью с трудом засыпала, стала раздражительной, иногда даже срывалась на крик. Требовала, чтобы в доме была тишина, если она отдыхает после работы. Но с маленьким ребенком это было невозможно. Даже дочь её раздражала то своим плачем, то необходимостью с нею заниматься. Муж не раз говорил Нине, чтобы она оставила работу или нашла другую, где не будет такой ответственности, и она не будет приходить домой такой измотанной и раздражительной. На что она высокомерно заявляла, что после должности главного инженера она не может работать уборщицей, и без своей работы жизни не представляет. Они стали часто спорить и даже ссориться, но Нина заявляла, что муж может оставить свое мнение при себе, а если она его не устраивает, то пусть он ищет себе другую, которая будет домохозяйкой и будет во всем его слушаться. Муж был очень привязан к дочери, вздыхал и смирялся. Их сексуальная жизнь полностью прекратилась, так как на все его попытки близости она заявляла, что ей «не до этих глупостей», она очень устала, а завтра ей надо рано вставать. Так они прожили 12 лет. Муж Нины отнюдь не безвольный человек, он любил и жену, и дочь, сам неплохо зарабатывал. Его очень тяготил деспотизм жены, а особенно, когда она таким же непререкаемым тоном разговаривала с дочерью. Сам он проводил с ребенком все свое свободное время, чтобы как-то компенсировать пренебрежение Нины своими материнскими обязанностями. Когда дочь была ещё маленькой, он гулял с нею на улице, читал ей книги, покупал игрушки и играл в детские игры, учил её рисовать и вырезать забавные игрушки из бумаги. В отсутствии Нины они могли шумно возиться, играть или бегать по квартире, но как только приходила мать, все в доме замирало. — 162 —
|