|
Затем он взял расческу из темного дерева которой обычно пользовался, и начал шлепать меня ею. Я закричала, потому что он никуда раньше так сильно меня не лупил. А он шлепал меня снова и снова. Эта расческа очень тонкая. Но достаточно прочная, чтобы мои ягодицы ощущали жжение и пощипывание. И чем больше он меня шлепал., тем сильнее были ощущения жжения и пощипывания. Затем он остановился и спросил. «Хватит?». И я ответила: «Еще, Мак, еще», — и это было все, что я могла произнести, потому что от желания у меня перехватило дыхание. Он лупил меня снова и снова, снова и снова. Моя попа горела. Мне удалось высвободить одну руку и сунуть ее себе в трусы, они были мокрые настолько, что на брюках Мака осталось пятно. Я начала гладить себя пальцем, и это все что я могла сделать в таком положении. А Мак все продолжал меня лупить, и ощущение чего-то горячего поднялось во мне, и прежде чем я что-либо поняла, я уже извивалась на коленях у Мака и тряслась как листок. Это было как будто я испытывала один оргазм за другим, и, казалось, этому не будет конца. Больше Мак меня уже не лупит. Времена меняются, и, я думаю, я выросла. Но иногда мне хочется вновь почувствовать себя резвой и игривой и думаю, что настало время для Мака напомнить мне прошлое» В данном случае мягкий садизм во взаимоотношениях Гэйл и Мака не безвозвратен. Гэйл описала мне всего-навсего свои личные сексуальные приемы. «Я ложилась на спину, a Мак садился на меня верхом и терся о мою грудь членом. Затем я брала член в руку и немного лизала его, проводя по нему языком до самой мошонки. Он знал, что последует за этим: это приводило его в трепет. Быстрым движением я брала в рот его яичко. Если он пытался высвободиться, с слегка его прикусывала. Затем я медленно гладила его член вверх и вниз, так медленно, как мне этого хотелось, потому что, если он выражал несогласие, я вновь слегка прикусывала мошонку. Я имею в виду не сильно, но достаточно, чтобы остановить его попытки. Я гладила его до тех пор. пока он почти доходил до оргазма. Я знала это, потому что его яичко напрягалось. Это было фантастически здорово, потому что я могла ощущать каждое его вздрагивание. В то же время я массировала языком его яичко, и это сводило его с ума. Иногда я зажимала его верхнюю плоть во время эякуляции так, что ни одна капля спермы не могла выйти наружу. Затем, когда он останавливался, я оттягивала кожу вниз и сперма стекала с его члена, как воск со свечи, по его мошонке и по моим губам. Ему очень нравилось это, потому что не вся сперма до конца выходила из его члена, и я брала член в рот и начинала его сосать, с силой высасывая последние оставшиеся капли спермы» — 76 —
|