|
— Нет ли у тебя других… забот? — Каких, дорогая моя? — Только что ты мне сказал, что у тебя был судебный пристав… — А! да, я тебе говорил об этом… Да, это верно… Но это преходящее, я смеюсь над этим. Это не больше, как шутка; если я захочу, у меня завтра будет состояние. — Ну, а если продадут твою мебель? — Но я только этого и желаю; я хочу, чтобы ее продали. Мне уже надоело смотреть на эти вещи, и к тому же они вызывают во мне столько воспоминаний, — здесь меня посетило столько очаровательных женщин, которых я уже не видел больше… Всякая вещь здесь была моей соучастницей во лжи… Злюка! А того он не сказал, что мы были в одинаковой степени соучастницами и его радости! — Почему бы тебе не предпринять продолжительного путешествия? — спросила Габи. — Потому что я один, всегда один. — А между тем у тебя есть друзья! Я знаю людей… — Которые кажутся моими друзьями, — прервал мой хозяин. — Менее лицемерные, более ревнивые и имеют еще меньше поводов называться моими истинными друзьями. Кроме того, мне не интересно путешествовать с мужчиной. — А со мной ты бы хотел? — С тобой? — Да, я была бы счастлива уехать с тобой на край света… — Ты не знаешь, о чем ты говоришь… А твой муж? — Не беспокойся о моем муже… — Ты хочешь бросить своего мужа? — воскликнул мой хозяин. — Почему же нет? — О, это смешно! И ты бы бросила мужа, чтобы сопровождать меня — такого, каков я есть… — Я была бы твоим другом, а не твоей любовницей. Я бы не ревновала тебя. — Ты говоришь вздор. Мы были бы возлюбленными, и это было бы сумасшествием. — Нет, не возлюбленными… — Что ты говоришь? Но, дорогая кокетка; даже в эту самую минуту ты готова сделаться моей любовницей. Твои уста жаждут моих поцелуев… У тебя только одно желание — очутиться в моим объятиях… Мы бы не были возлюбленными? О! какое безумие! Но я, я бы сделал тебя своей любовницей! И в доказательство того, что ты ошибаешься, я тебе скажу, что, исполни я свое желание, я тут же получил бы благодарность. — Нет, нет, нет… Я не хочу! — Ты этого страстно желаешь! Не лги! — Я не хочу! Он приблизил свои губы к ее губам. — Ты не хочешь? А я чувствую, что ты хочешь!.. Ах! Бедная Габи, она не хотела! Но что бы это было, если бы она хотела? Она была действительно прекрасна, любовь этих безумных… Я не осмеливаюсь описать эти поцелуи, эти ласки. Закройте ваши глаза и, если вы сможете, вообразите себе то, что вы считаете самым замечательным. — 992 —
|