|
— Итак, Жозеф!.. — Ах! это вы, Селестина! — Почему вы со мной больше не разговариваете? Вы как будто избегаете меня… — Вас избегаю?.. Я?.. О, милосердный Боже!.. — Да… с того знаменательного дня… — Не говорите больше об этом, Селестина. У вас слишком дурные мысли… И он грустно покачал головой. — Ну, Жозеф… Вы хорошо знаете, что это была шутка. И разве я любила бы вас, если бы вы совершили такое преступление!.. Мой милый Жозеф… — Да… да… вы умеете подделываться, выведать… это не хорошо… — И когда мы уезжаем? Я не могу больше жить здесь. — Не сейчас… нужно еще подождать… Немножко задетая, я сказала тоном легкой досады: — Это нелюбезно с вашей стороны! Вы совсем не желаете, чтобы я поскорее стала вашей… — Я? — пылко воскликнул Жозеф, — что вы говорите, побойтесь Бога… Но я сгораю… я сгораю от этого желания!.. — Ну, в таком случае, уедем… Но он настаивал на своем, не пускаясь в дальнейшие объяснения. — Нет… нет… это еще невозможно… Тогда я, конечно, подумала: — В конце концов он прав. Если он украл серебро, то он не может теперь ни уйти, ни устроиться… это возбудило бы подозрения. Нужно, чтобы прошло некоторое время, и чтобы это таинственное дело было забыто… В другой раз я ему предложила следующее: — Послушайте, мой милый Жозеф, необходимо найти возможность уехать отсюда. Для этого нужно только поссориться с барыней и заставить ее прогнать нас обоих… Но он энергично запротестовал: — Нет, нет… только не это, Селестина. Ах, нет… Я люблю своих хозяев… Они хорошие господа… Нам нужно расстаться с ними по-хорошему. Нам нужно уехать отсюда как честным, серьезным людям это подобает. Нужно, чтобы господа наши нас жалели, чтобы они плакали, когда мы будем уезжать… С печальной серьезностью, в которой я не чувствовали никакой иронии, он сказал: — Знаете, мне будет очень грустно уйти отсюда. Я ведь здесь уже больше 15 лет… Черт возьми! Привязываешься ведь к дому… А вам, Селестина, не будет жаль уехать отсюда? — Ах нет… — вскричала я со смехом. — Это нехорошо… Это нехорошо… нужно любить своих господ… И послушайте! я вам посоветую: будьте очень добры, очень кротки, очень преданны, работайте хорошо… Не говорите дерзостей, потому что, дорогая Селестина, нам нужно расстаться друзьями с господами, особенно с барыней… Я следовала советам Жозефа и в продолжение тех нескольких месяцев, которые нам еще осталось прожить в Приерэ, я обещала себе сделаться образцовой горничной, также перлом… Я употребила для этого весь свой ум и умение, я начала во всем угождать барыне, стала нежна и деликатна с нею. Барыня же стала человечнее относиться ко мне; мало-по-малу она действительно ко мне привязалась, стала моим другом… — 890 —
|