|
Эмма сидела облокотившись у окна (она часто делала это: в провинции окно заменяет театр и прогулки) и от скуки глядела на толпу мужичья, как вдруг заметила господина в зеленом бархатном сюртуке. Он был в желтых перчатках, хотя на ногах носил грубые краги; и направлялся он к докторскому дому, а следом за ним, задумчиво понурив голову, шел какой-то крестьянин. — Барин дома? — спросил господин у Жюстена, который болтал на пороге с Фелиситэ. Он принял мальчика за слугу доктора. — Доложите: господин Родольф Буланже де Ла-Юшетт. Если посетитель прибавил к своей фамилии название поместья, то сделал он это не из тщеславия, а для того, чтобы дать о себе должное понятие. В самом деле, Ла-Юшетт — это было именье близ Ионвиля, в котором он купил барский дом и две фермы; управлял он ими сам, но в средствах не слишком стеснялся. Он жил холостяком; считалось, что у него по меньшей мере пятнадцать тысяч ренты! Шарль вышел в залу. Г-н Буланже указал ему на своего конюха: парень хотел, чтобы ему пустили кровь, так как у него по всему телу мурашки бегают. — Мне станет легче, — отвечал он на все резоны. Итак, Бовари велел принести бинт и попросил Жюстена подержать таз. Затем он сказал уже побледневшему крестьянину: — Ну, не бойся, молодец. — Нет, нет, — отвечал тот, — валяйте! И, храбрясь, протянул свою здоровенную руку. Струя крови забила из-под ланцета, разбрызгиваясь о стекло. — Ближе таз! — крикнул Шарль. — Глянь-ка, — говорил парень, — так и хлещет! Какая красная кровь! Ведь это добрый знак? — Некоторые, — заговорил лекарь, — сначала ничего не чувствуют, а потом вдруг падают в обморок. Особенно часто это бывает с крепкими и здоровыми людьми, как вот этот. Тут малый уронил футляр от ланцета, который вертел в руке, плечи его так передернулись, что крякнула спинка стула. Шапка упала на пол. — Так я и знал, — сказал Бовари, прижимая вену пальцем. Таз задрожал в руках Жюстена, колени его подкосились, он побледнел. — Жена, жена! — стал звать Шарль. Эмма бегом спустилась по лестнице. — Уксусу! — кричал муж. — Ах, боже мой, оба сразу! Он был так взволнован, что еле мог наложить повязку. — Пустяки! — совершенно спокойно сказал г-н Буланже, подхватив Жюстена. Он усадил его на стол и прислонил спиной к стене. Г-жа Бовари принялась снимать с Жюстена галстук. Шнурки рубашки были завязаны на шее узлом, и тонкие пальцы Эммы несколько секунд распутывали его; потом она смочила свой батистовый платок уксусом и стала осторожными прикосновениями тереть мальчику виски, легонько дуя на них. — 83 —
|