|
Алина не слушала. Она продолжала улыбаться своим мечтам, и ее глаза, синие, теплые, кроткие, мерцали таинственно и страстно. Христина вспылила. Она грубо дернула ее за рукав: — Очнись… да очнись же… или ты зверь? Мне тяжело… я страдаю, я брошусь под поезд… Алина вздохнула. — Что я могу, дорогая? — сказала она кротко. — Что я могу? Я твоя подруга, Я навсегда останусь ею… не больше… остальное для меня неприятно… и ничего не объясняй мне… прошу тебя… Вокзал был почти пуст. Они прошли по перрону. Христина дрожала. Она не выпускала руку Алины, Кондуктор указал им вагон. В купе сидела какая-то дама. — Который теперь час? — беспокоилась Длина. — Восемь, — вмешалась соседка. — В двенадцать часов я буду у… Ночью! Христина побледнела еще больше. Она подумала — «Алина не вернется девственницей». Поезд тронулся. Христина выскочила, но еще побежала за ним, рыдая, с искаженным лицом, близкая к помешательству. Расстроенная Алина вернулась на место. — Это ваша сестра? — сочувственно спросила соседка. — Да… кузина… Алина испуганно покраснела. — Вы надолго уезжаете? — Надолго. И Алина нетерпеливо закрыла глаза. Сейчас же она уснула тяжелым сном усталой батрачки. На станции Алина подозвала жандарма и спросила, нет ли здесь лошадей из имения господина Шемиота. Лошадей не было. Удивленная и огорченная, она обратилась к начальнику станции. Очень обязательный чиновник успокоил ее. За хорошую плату лошадей можно достать немедленно. Потом он добавил, что молодой Шемиот и родственница Шемиота (Клара, подумала Алина) уехали в город, Знает ли об этом барышня? Алина была смущена тем, как хорошо осведомлены здесь обо всем, что происходило в имении. Наконец ей подали лошадей, и она уехала, провожаемая колкой улыбкой начальника станции. Алина не могла больше ни о чем думать. Когда она въезжала в усадьбу, ей захотелось выскочить из экипажа и убежать. Щеки ее пылали от стыда. Из темноты она услышала восклицания, лай собак, потом увидела на освещенной веранде Генриха Шемиота. Он встретил ее спокойный, изысканно одетый, с книгой в руке. У него был вид, словно Алина зашла к нему из соседнего дома. — Вы не прислали за мной лошадей! — воскликнула она тоном упрека. — Я не был уверен… — Как вы могли пригласить меня? — Но, Боже мой, почему бы вам и не навестить старика? Она опустила глаза, стягивая перчатки. — Бедная Клара… — Да, она серьезно заболела… Вы видели Юлия?… Отлично… Что вам, Викентий? А, сдачу с денег… для барышни. Лошади уехали? Хорошо… Пришлите сюда горничную… Покойной ночи, Алина… — 1268 —
|