|
В Англии я хорошо познакомился с работой их учреждений, как, например, «Royal Society»[57], в которое входил мой институт. Во главе Королевского общества также стоит президиум — the Council. Но в принципе управления и организации этих двух учреждений — Академии наук и Королевского общества есть существенная разница, и я должен признать английскую систему организации более совершенной и эффективной. Вот в чем основная разница. Возьмем две инстанции А и В, из которых А — высшая, В — низшая. Между ними может существовать две формы взаимоотношений: 1) В подчиняется А («В is subject to А») и 2) В ответственна перед А («В is responsible to А»). В первом случае (подчинения) высшая инстанция А предписывает, изменяет и полностью управляет <...> низшей инстанцией В. В случае нее ответственности В вполне самостоятельна и только выполняет функциональные задания А; все вмешательство А в работу В в этом случае заключается в том, что В дает отчет в своей работе А и в случае неудовлетворительности работы либо А критикует, либо сменяет руководство в В. Конечно, классическим, хорошо известным примером такого соотношения является ответственное (перед парламентом) министерство. Но эта система взаимоотношений не ограничивается парламентом, но проходит красной нитью в организации всех общественных учреждений Англии. Например, я, как директор лаборатории, был ответственен перед смешанным комитетом (Королевского общества и Кембриджского университета). Раз или два в год я им давал отчет в своих работах, и они уже доводили до сведения Президиума Королевского общества и Президиума Кембриджского университета — удовлетворительна или нет работа моего института, выполняем мы или нет взятые на себя задания, достаточны или нет те средства, которые нам отпускают (в моем случае отпуск средств регулировали и утверждали президиумы Королевского общества и университета). И это все. Во всем остальном у себя в институте я был полным хозяином. Я тратил средства, как считал правильным, подбирал сотрудников, назначал им оклады и пр. the Council в случае неудовлетворительной работы мог только снять меня, но не мог вмешиваться. По сравнению с Англией я чувствую себя здесь полудиректором. Типичным государством, построенным на полном подчинении, был царизм. Там назначали и там приказывали сверху до самого низа; самостоятельность считалась пороком, все действия строго регламентировались. Такая система функционировала у нас 300 лет, но потом развалилась, так как выросший государственный организм оказался чересчур сложным для безапелляционного управления из одной точки. Теперь нет сомнения, что мы идем по пути широкой демократизации. Люди и учреждения все больше становятся ответственными друг перед другом; самостоятельному развитию личности дается все больше простора. <...> Но этот период демократизации требует большой воспитательной работы. Нам надо всем перевоспитывать себя. Принцип старого самодержавного управления нами еще до конца не изжит. Многие, а особенно старое поколение, не представляют себе, как можно жить, не слушаясь кого-нибудь и не приказывая кому-либо, как можно проявлять свою инициативу и делать что-либо, что не регламентировано строго. Такому человеку кажется странным н непонятным, что можно и нужно развивать в людях понимание общих задач и установок, на которых доляат развиваться работа, развивать самостоятельность в работе и создавать организованную работу на чувстве личной ответственности за дело. Да на иных принципах, конечно, и нельзя строить стройную и сложную систему социалистического хозяйства. — 61 —
|